Легкий мир. Валерий Четверкин

Чтение книги онлайн.

      Но Рюрик понимал, что, удлинив границу,

      Ее ведь надо будет удержать,

      И будет много жертв, доколе, Киев – брать,

      Так, пусть уж лучше, выкупят – столицу.

      Хазары «спят» пока, и набирают сил,

      Но и идти, сейчас на них – безумие,

      И, давит тяжестью, глубокое раздумье,

      Под тенью скорбной, родственных могил.

      Немного время есть, чтоб укрепить дозоры,

      И ратные дружины обучить,

      И жизнью мирной, отдохнув – пожить,

      Закрыв на время, распри и раздоры.

      Серебрится роса на полях, созревающих хлебом,

      И пасутся коровы, на опушках зеленых дубрав,

      А на берег Волхва, вышел князь, под синеющим небом,

      На прогулку и думы, городские пейзажи, избрав.

      И года, что прожил, вереницей ложатся на память,

      Годы ратных трудов, и пылающий отблеск зарниц,

      И тепло от печи, что дарило им яркое пламя,

      И ласкающий взгляд, и дрожание супружних ресниц.

      Тельце хрупкое сына, что ему подарила Ефанда,

      Иностранных послов, их, всегда неизменную спесь,

      И Аскольда и Дира, сазмозванцев – предателей, банду,

      И хазар, необузданных, непонятную, южную смесь.

      Как управится всем, упредив неизбежность явлений,

      Киев – будущий враг, но своими руками не взять,

      Пусть другие берут, нам не нужно сейчас воевать,

      Думал князь, избавляясь, от своих мимолетных сомнений.

      Но, хвороба и раны, свое делали черное дело,

      Князь совсем похудел, потерялась привычная стать,

      И в мятежной душе, он сразиться с хазаром, хотел бы,

      Только время ушло, и настала пора – умирать.

      Он Ефанду позвал, с ее братом Урманским – Олегом,

      И владения свои, вместе с сыном ему передал,

      И наказ говорил, чтоб страну новый князь защищал,

      И могучей стеной на пути стал – Хазарским набегам.

      Закрывались глаза, силы князя уже оставляли,

      Видно срок его бренный, для страны и родных подошел,

      И упала рука, и в дубравы Велесовой дали,

      Величаво и гордо, он на вечную память – ушел.