были уже старенькие. Муж бабы Зины уже бросил пить водку и перешёл на кефир. Нельзя сказать, что он не пил водку совсем. Иногда выпивал по праздникам, иногда и без повода. Он часто сидел во дворе и стучал в домино. Бабе Зине ничего не оставалось, как идти на лавочку, где собирались женщины или идти в гости к своей соседке Тоне. Этажом выше жила баба Катя. Она не была коренная ленинградка, а приехала с Восточно-Казахстанской области уже после войны, и привёз её геолог, за которого она вышла замуж. Баба Катя редко рассказывала, как она работала в шахте подкидывальщицей в годы войны. Как лопатой подкидывала руду в тележки, которые перевозили лошади. Эти лошади были слепые, и вся их взрослая жизнь проходила в шахте. Они там и жили, их не поднимали на поверхность. Бабу Катю всегда видели с её старым мужем, они часто выходили на прогулку по набережной или вместе ходили в кинотеатр. Оставшись одна, баба Катя стала часто покупать водку. Пенсия у неё была высокая, более ста двадцати рублей и она могла позволить себе пить водку каждый день. Пьяной её никто не видел. Ближе к обеду она начинала медленно спускаться по ступенькам и подолгу отдыхала на них, облокотившись на перила. Ей было тяжело спускаться и также тяжело подниматься. С авоськой она шла в магазин. Через два часа она таким же медленным шаг за шагом проходила по двору к своему подъезду. Все соседи видели, кто и что покупал в магазине, и баба Катя не была исключением. Все замечали в авоське у бабы Кати бутылку водки и полбулки чёрного хлеба. Пачку Беломора баба Катя всегда носила в кармане. – Екатерина! – говорили ей соседки, – садись с нами на лавочке, посиди, новости хоть послушаешь. – Да некогда мне с вами сидеть, – отвечала им баба Катя и заходила в подъезд. Подъём на пятый этаж занимал у неё минут двадцать. Баба Зина иногда сидела на лавочке и обсуждала новости, но бабу Тоню на лавочке никто никогда не видел. Она была весь день занята с Матильдой и своими вязаными носками. Матильда часто читала вслух стихи Агнии Барто и Самуила Маршака. Иногда бабушка просила её учить наизусть и рассказывать. У Матильды это неплохо получалось. В детский сад баба Тоня не водила Матильду. Матильда играла во дворе с девочками, они играли в мяч или в классики. В песочнице девочки прятали фантики от конфет и закрывали их стёклышком. Это называлось «секрет». Мальчики от мала до велика висели на турнике или играли в шахматы. Взрослые играли в домино. Бывало, что они иногда играли и в карты, но когда во двор заезжал милицейский УАЗ, карты куда-то исчезали и уже раздавался стук домино.
Когда Матильда училась в третьем классе, ей уже позволили посещать продлёнку по английскому языку для пятиклассников, и бабушке приходилось её забирать из школы позднее. Бабушка была рада, что Матильда учится на одни пятёрки и была уверенна, что английский язык ей пригодится. Когда Матильда училась в четвёртом классе, в один прекрасный день она вернулась из школы в красном галстуке. Бабушка заплакала.
