Собрание сочинений. 5 том. Николай Ольков

Чтение книги онлайн.

      Доктор махнул рукой:

      – Приговорен я, Родя. Это не лечат. Но в больницу поеду. Помру я там, чтобы менты к тебе не докапывались

      Он порылся в своих вещах, достал шприц и ввел себе чтото из ампулы.

      – Ампулу заверни и выбрось подальше и незаметно. Это наркотик, могут повязать. Родя, закрой дверь плотнее. Я тебя засветил, моя вина, но у меня никого больше нет. Вот так, полвека прожил, а похоронить некому. Жил по своим законам, а умереть захотел по-человечески. Чтобы могилка была, и крестик, и табличка. Родителя шлепнул товарищ Берия, а мать умерла, мне было лет десять. Понятно, детдом для особо одаренных, клеймо на мне уже было. Ну, и понеслась, как мы тогда говорили: «Погнали наши городских!». Странно, правда? Засветил тебя, иркутский мой кореш по кликухе Жмых вычислит сразу. У тебя в запасе полгода. Купи пистолеты, найди ребят, после Чечни их полно на зоне, и на воле есть, готовые на все. Ищи, смотри в спортзалах, а не в пивнушках, разговор веди толковый. Как только объявится кто от Жмыха, сам он не пойдет, забей ему стрелку, пригласи, но за город, и своих ребят парочку в машину, а троих в резерве. Место сам осмотри, сам и расставь. И сразу валить надо. Жмых, если тебя возьмет, на ремни порежет, мать привезут, пальцы сломают, насиловать будут. Доведет тебя до такого состояния, что все скажешь. Деньги отдашь, потом и тебя пристрелит. Родя, всегда так делалось. И я делал, когда надо. После Жмыха пустота, никто ничего не слышал, это не общак, это наши бабки были.

      К обеду Родя вернулся из больницы, оплатив палату и хорошее обслуживание. Доктор лежал в постели и выслушал младшего друга без всякого интереса. Собрался, выпил рюмку коньяка, молча сел в такси, в палате сразу лег, отказавшись от капельницы.

      – Еще, Родя. Помру – увези в свою деревню, хоть изредка забегать будешь. Я хоть и не деревенский, но мне там будет просторней.

      Бывакин хотел возразить:

      – Что вы все о смерти, ведь есть лекарства, врачи, операции. Поднимут вас на ноги.

      – Родя, у меня ведь имя было, запиши, чтоб не забыть. Его только менты и знали. Бачурин я Иван Александрович. Смешно, правда? Женат не был, но дети должны быть, теперь уж взрослые, твоих лет. Родился в 1953 году, как раз, когда товарищ Сталин скончался, 5 марта. Все, Родя, дай я тебя обниму, как сына. Все, иди.

      Бывакин вышел из палаты и нехорошее предчувствие охватило его. Нет, не просто так вор в законе откровенничал с ним, все наказы сделал, даже имя и даты раскрыл. В скверике больницы посидел на скамейке, успокоился, троллейбусом поехал домой.

      Утром ему позвонили:

      – Больной Бачурин, которого вы вчера определили к нам в больницу, утром скончался.

      Родя положил трубку.

      Врач, которой он поручил наблюдать друга, была расстроена:

      – Вечером я его смотрела, хорошее давление, пульс. Сегодня должны были делать томографию. Вы знаете, есть признаки, что ваш товарищ принял яд, причем, сильный, скорее всего, цианистый калий.

      – Сам СКАЧАТЬ