Две даты. Алексей Петрович Бородкин

Чтение книги онлайн.

      Простые люди мечтают о вещах осязаемых: о высокой зарплате, о жене ближнего, о выигрыше в лотерею или (если касаться печального) о выздоровлении. Я мечтаю абстрактно. Обо всём и ни о чём. Вижу бабочку и мечтаю вспорхнуть над цветком. Мечтаю, как кузнечик подпрыгнуть выше головы (что отрицает народная мудрость). Хочу почувствовать зимнюю стужу лапками снегиря, и расплываюсь всеми клочками своего организма, превращаясь в кудрявое облако.

      "Интересно, а облаку видно Северный полюс? Может оно полюбоваться сиянием?"

      До Почты я дохожу за час. Редко когда за полтора. "Опять варежку разевал?" – спрашивает в таких случаях заведующая отделением. Грозит лишить меня премии из-за систематических опозданий, однако никогда этого не делает. Это тяжелая кряжистая по-своему красивая женщина. Просто её красота ближе австрийскому гренадёру, нежели славянской женщине. Природа перепутала эпохи и стили, но переделывать не стала, оставила как есть.

      Я любил заведующую. Не в духовном смысле, а в самом простом, плотском. Время от времени она требовала задержаться после работы, и я оставался. Сторож (дедушка Аркадий) прекрасно понимал причину этих "сверхурочных". Поднимал черенок лопаты и елозил кулаком вверх и вниз, демонстрируя суть процесса. "Держись Илюха! – подмигивал. – Жарь её, стерьву, как сидорову козу!"

      Всё происходило в кабинете, на маленьком неудобном диванчике. Я наблюдал, как прогибаются пружины и ждал, что ножки сломаются. Мы рухнем на пол, как вавилонская башня.

      На Почте я познакомился с Князевым. У меня никогда не было (и, наверное, уже не будет друзей), но Сарон Васильевич наиболее приблизился к этой удивительной человеческой "должности".

      Во многих смыслах, это был неординарный человек. Личность. И наше знакомство состоялось весьма экзотически – с крупного скандала. Он явился в отделение связи, предъявил паспорт и потребовал, чтобы ему выдали посылку.

      Дело было зимой (или поздней осенью… или ранней весной), помню, что за окном висело кошачье желтое око уличного фонаря, в комнате гудели лампы дневного света, а я сидел на "выдаче". Выдача – некрасивое слово и я заменил его романтическим "на выданье".

      – Ну? – нетерпеливо спросил Князев. Постучал монеткой по стойке.

      Это был категорически среднего роста пожилой человек. Тёмные волосы с проседью, густые брежневские брови, сверкающие энергией глаза. Худоба Князева граничила с болезнью, однако не переступила последнего рубежа.

      – Да? – в свою очередь спросил я.

      – Где она? – Князев.

      – Кто? – я.

      – Посылка?

      – Какая?

      На нас оглянулась "пенсионная" старушка (она явилась за пенсионной мздой). Охнула, и перешла в другое окно, чутьём разумея скорую драку.

      – Моя посылка! – прошипел Князев, ещё сдерживаясь, но уже багровея.

      Я СКАЧАТЬ