Если миром вообще правят деньги, то миром музыкальным правит зависть. Люди приходят в этот мир неравными; в искусстве это неравенство как-то особенно заметно и бросается в глаза. А о Гилельсе, еще маленьком мальчике, его первый педагог Я.И. Ткач поразительно провидчески написал в характеристике: «Сим подтверждаю, что ученик мой, Миля Гилельс, девяти лет, является по своим редким способностям выдающимся ребенком. Природа одарила его замечательными руками и редким слухом, что свойственно тем, которые родились исключительно для фортепианной игры (курсив мой. – Е.Ф.). … В дальнейшем СССР обогатится пианистом мирового масштаба»59.
Есть много различных способностей, которые требуются для фортепианной игры; у всех всегда что-то из них лучше, что-то хуже – такова жизнь. Но вот природа создала мальчика, у которого и каждая из этих способностей, и их сочетание, сложное взаимодействие – все на самом высшем уровне, ведь должна была природа когда-то попробовать сделать и так. А потом этот мальчик, Эмиль Гилельс, растет и полностью раскрывает, развивает все ему данное, проявляя еще и поразительную волю, и редкостный, глубокий ум. Результаты – соответствующие. Старайся – не старайся, хоть из кожи лезь – он всегда будет на недосягаемой вершине по отношению к другим.
Разве это можно пережить?
Может возникнуть вопрос: а что, Рихтеру не завидовали? Вопрос риторический – завидовали, и тоже сильно. Но вот тут-то и пригодилось «табу», вовремя наложенное Нейгаузом на критику Рихтера. Нарушив его, можно было оказаться изгоем в приличном пианистическом обществе, а это страшно. Не находившая же выхода негативная энергия зависти должна была все-таки вылиться. И выливалась… на Гилельса! Смею предположить, что Гилельсу в этом смысле доставалось за обоих, потому что высказать обиду на несправедливость природы, сотворившей пару гениев, хочется многим, а ругать было «высочайше» разрешено только Гилельса.
Чрезвычайно сложно критиковать, унижая, человека, который делал свое дело так, как делал его Гилельс. Но в исполнительском искусстве – можно. Для этого существует упрек, который нельзя опровергнуть: обвинение в чистой виртуозности. Миф третий так и можно назвать: «Гилельс – ”чистый” виртуоз».
Понятие «виртуозность» – вещь в исполнительстве чрезвычайно скользкая. С одной стороны, это – вершина, на которую постоянно карабкаются тысячи, ставя ее первой и важнейшей целью, без которой для исполнителя невозможно все остальное. С другой – упрек. Происходит так потому, что в творчестве исполнителя есть две стороны: содержание и форма, духовная сторона исполнения и техническое мастерство. В идеале эти две стороны должны быть неразрывными и находиться примерно на одинаковой высоте. В жизни всегда СКАЧАТЬ
59
Там же. С. 13-14.