Наставления бродячего философа. Полное собрание текстов. Григорий Сковорода

Чтение книги онлайн.

      Клеопа. Тьфу! Сие и младенец разумеет. Конечно, он не целый, если…

      Друг. Не радуйся ж, мой Израиль, и не веселися. Заблудил ты от Господа Бога твоего. Не слыхал ли ты от пророков никогда, что Бог суд имеет со соперником своим – землею?

      Клеопа. Да кто может его судить?

      Друг. Уже ты дал суд твой на Него, уничтожив сторону его.

      Клеопа. Коим образом?

      Друг. Кто неправедного оправдал, без сомнения, обидел невинного. А оправдать обоих никак нельзя. Таков-то судия был, каков ты, Ефрем, которого некто из пророков называет голубом безумным, лишенным сердца. Да и не дивно, потому что по сказке того же пророка, наподобие печи, огнем разожженной, столь все судии страстью к видимости разгорелись, что все наставники с землею слеглись, и не было ни одного, который бы был приятель Богу.

      Клеопа. Умилосердись. Скажи, какой я суд произнес против Бога?

      Друг. Так! Ты, влюбясь в землю, отдал ей судом твоим то, что единственно Богу принадлежит.

      Клеопа. Не понимаю.

      Друг. Слушай! Голубь темноокий! Не Божия ли есть сила? И не Господня ли крепость?

      Клеопа. Да кто ж о сем спорит?

      Друг. Как же ты дерзнул сказать, что при разбитии черепа сосуд пропал? Смеешь ли сосуд утвердить на прахе, а не в Боге? Какая твердость быть может в том, что всеминутно подвержено развалинам и переменам? Не Божий ли невидимый перст содержит в стенах прах? Не он ли голова в стенах? Не стена ли вечна, если главное начало ее вечное? Как же ты посмел, уничтожив голову, возвеличить хвост, присудив тлению безвредность, праху – твердость, кумиру – божество, тьме – свет, смерти – жизнь? Вот нечестивый на Бога суд и совет! Вот лукавое лукавого змия око, любящее пяту, а не главу Христа Иисуса! «Он есть всяческое во всем…» Не ты ли сказал, что нельзя не любить тленного тела, если б оно чрез тысячу лет невредимо было? И как можешь сказать, что ты по крайней мере узнал твое тело? Да и к чему хвалишься Божиими сими милостивыми словами: «Се на руках моих написал стены твои, и предо мною всегда»? Может ли тлень стоять всегда, то есть вечно? Может ли недостойное честным быть, а тьма светом и зло добром? Не все ли одно – увериться праху ног твоих и положиться на серебряного кумира? Все то идол, что видимое. Все то бесчестное, что тленное. Все то тьма и смерть, что преходящее… Смотри на землянность плоти твоей. Веришь ли, что в сем твоем прахе зарыто сокровище, то есть таится в нем невидимость и перст Божий, прах твой сей и всю твою персть сию содержащий?

      Клеопа. Верую.

      Друг. Веруешь ли, что он есть голова и первоначальное основание и вечный план твоей плоти?

      Клеопа. Верую.

      Друг. Ах! Когда бы ты верил, никогда бы ты не говорил, что тело твое пропадает при рассыпании праха твоего. Видишь одно скотское в тебе тело. Не видишь тела духовного. Не имеешь жезла и духа к двойному разделению. Не чувствуешь вкуса в тех Божиих словах: «Если выведешь честное от недостойного, как уста мои будешь…»

      Клеопа. СКАЧАТЬ