Неизвестная гастроль Владимира Высоцкого. Виктор Михайлович Брусницин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и окунув рюмочку, угостила столь скабрезными частушками, что прожженный Терентий от восторга начал свирепо топать свободной от гармони ногой, и приговаривать: «Иэх, в рот те дышло».

      Вениамин, явившись, несомненно, первым номером текущего обстоятельства, надежно охранял священные фигуры гостей. «Неча, неча. Пшел отсель», – например, отслонял изошедшего чувствами к Игорю Яковлевичу Терентия. Умиленный критически председатель часов в десять отчалил с семьей, чуть не оторвал в прощальной тряске руку Павла. Следом тронулась Маша Спиридонова, не склоняясь на смелые притязания шахматиста – деревня, сами понимаете, законы общежития выверенные и наглядные. Там и прочие группировано откланялись. Собственно, Терентий запропастился первым (был обнаружен рано поутру Татьяной в бане в состоянии счастливом). Славно ослабевший Володя укатал хозяев на романтизм, ночевку на сеновале. Павла и Яковлевича устроили в горнице, на диване и добротной раскладушке.

      Утром из гостей Владимир и поднялся первым. Был доволен жизнью и свеж, ополоснулся в бочке во дворе. Тормошил друзей:

      – Эй, охламоны, все зори кончились! Прозеваете зов природы!

      Впрочем, поеживался и лазал по телу: происки сеновала, покалывало, конечно, постеленная кошма не оберегала. Охламоны от чудесного сна избавлялись лениво. Вениамин, отметим, уже находился в поле, занималась Татьяна. После обстоятельного завтрака и прений было решено посетить пруд. Квело и молчаливо тасовал пирог с молоком разбуженный под задачу Ванька. Снарядили и удочки.

      Верно, утречко удалось. Сытая прохлада, ходко топающая в тепло. Окунулись для галочки, но угадали. После процедуры Ванька увел в кустистый, с осокой и камышом мысок. Павел и Игорь Яковлевич охотно последовали ловким рыболовным приемам племянника. Володя плюхнулся на богатую траву и отрешенно мечтал, вздрагивающий взор выдавал брожение образов.

      – Однако, черт возьми… – не выдержал он брожения. – Теперь я понимаю, отчего мы употребляем. Для натурализма, во хмелю мы наги. Природа, юноши, это что при родах – рождение, творчество.

      – А-а, вот отчего один знакомый остроумно записал недавно процедуру в музы. Что ж, назначить поэзию натуральностью – смело, а то и глубоко, – выразился Павел.

      Яковлевич, как бы поражаясь излагаемому факту, вкрапил:

      – А мне, товарищи, Мария понравилась. Ей-ей, сюрреалистическая женщина.

      Павел:

      – Но разве не здесь истина? И натурализм вам, и поэзия. Собственно, ты прав, женский контингент присутствует.

      Володя не преминул прищемить:

      – Ага, подлец, зыркал на Дарью, не отвертишься.

      – А что – сам обозначил, натурализм.

      Бог знает, в какие идеалистические высоты проложил бы тропу настоящий момент, и какому огорчению подверглась стремящаяся на сковороду рыба (собственно, Ванька со товарищи уже взяли определенную порцию), когда б в доступности не образовалось СКАЧАТЬ