Золотой саркофаг. Ференц Мора

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ с узкими полями шляпу, встряхнул упавшими на глаза белоснежными волосами и спросил, указывая на седину:

      – Может быть, ты хочешь вот этого?

      Глаза принцепса наполнились слезами.

      – Этого ты, отец, хочешь для меня.

      Вдруг перед ними засверкал золотой купол возвышающегося на холме пантеона. Цезарь прикрыл глаза рукой.

      – Нет, мой сын, я не намерен мешать твоему счастью. Да возместят тебе боги то, чего лишили меня.

      Принцепс наклонился было к отцу, чтобы обнять его, но они уже подъезжали к юго-восточным воротам города, и Константин обнял отца только взглядом огромных лучистых голубых глаз.

      – Спасибо, господин мой. Ничто другое меня не заботит.

      – Зато другой позаботится о тебе, – горько вздохнул Констанций. – Император упрям и беспощадно ломает все, что противится его воле… Кстати, как он к тебе относится?

      – До сих пор я во всем был покорен ему.

      – Твоя любовь может стоить тебе жизни.

      – Наверно, отец… если я отрекусь от нее.

      – Он лишит тебя любимой девушки, он ее умертвит.

      Лицо принцепса озарилось.

      – Моя мать вернет ей жизнь! Ты сам говоришь, что она может воскрешать мертвых. Но боги будут к нам милостивы. Знаешь что? Пусть мать, когда приедет сюда, возьмет потом Минервину с собой в Нанес. Император не узнает об этом.

      – А Фауста?

      – О-о, отец, она еще долго будет забавляться куклами. И кто знает, как решит Тиха, когда она подрастет.

      – Тиха? – удивленно переспросил цезарь. – Ты тоже почитаешь слепую богиню судьбы? Перед отъездом сюда я распорядился чеканить ее изображение на всех новых монетах.

      Константин расстегнул воротник.

      – Смотри, отец. – Он показал свой талисман на тонкой золотой цепочке.

      Это была крошечная золотая статуэтка крылатой Тихи, богини судьбы.

      Объехав пантеон, в безмолвной тишине которого белели статуи Юноны, Юпитера и Минервы[42], они повернули на улицу Сингон. Возле скромной базилики стояла большая толпа людей в черном. Когда отец с сыном подъехали, они, обнажившись до пояса, выстроились по двое, запели какую-то очень печальную песню и медленно пошли вокруг базилики, хлеща себя бичом по голой спине.

      – Жрецы Исиды[43]? – спросил цезарь.

      – Не знаю, – ответил принцепс.

      – Конечно, они. Правда, я их еще не видел, но слышал, что они добиваются благосклонности Исиды самобичеванием. Давай подождем, пока они доведут себя до исступления.

      Остановив коней, оба с интересом принялись наблюдать процессию. Подъехала свита. Минервиний спешился и стал на колени.

      – Кого ты приветствуешь? – спросил принцепс.

      – Угодников божиих, – сказал Минервиний и, перекрестившись, низко поклонился процессии.

      – Христиане? – поразился цезарь. – СКАЧАТЬ