Кто в тереме живёт, или Хроники мелкого рантье. Сергей Александрович Менжерицкий

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ лучших домах Филадельфии, между прочим, замороженные пельмени не жрут.

      – Пельмени?

      – Лично я сегодня купила пельмени. И отстояла за ними – час.

      – Ха, Шишкин! Ты в рюкзак загляни!

      " – …на которые Иосифу Виссарионовичу было глубочайше плевать. "Всеобщее благо", "свобода", "равенство", "братство" и прочие высокие материи были для него пустым звуком. И власть, в отличие от Владимира Ильича, он считал вовсе не орудием утверждения всемирного царства социальной гармонии, а своей абсолютной целью, в достижении которой любые средства хороши. Мне за последние годы встречались сотни публикаций, где авторы наперегонки уличают Сталина в вероломстве. Массу фактов приводят, один другого хлеще. Вот, говорят, глядите, какой он был подлой и беспринципной натурой: взял, к примеру, и в апреле двадцать девятого года объявил, что индивидуальные крестьянские хозяйства ещё долго будут являться на селе преобладающей силой, а уже в декабре назвал их кулацкими и потребовал их полной и беспощадной ликвидации. А через два месяца, когда по всей стране были разорены и высланы миллионы самых эффективных сельхозпроизводителей, он вдруг поименовал случившееся "преступным головотяпством" и приказал вернуть раскулаченных обратно. А к сентябрю тридцатого, едва страна оправилась от пережитого разгрома, издал новую директиву, вновь требующую "полной ликвидации", но уже в более сжатые сроки… Факты, конечно, вещь упрямая. Но лично для меня они, скорее, служат примером совершенно обратного свойства. А именно – феноменальной сталинской последовательности…

      – То есть?

      – Я же сказал: Иосифа Виссарионовича абсолютно не волновали материи, напрямую не связанные с расширением личной власти. Вот в этом и заключался его единственный жизненный принцип – простой и грубый до примитивности. Все остальное: заявления, призывы, клятвы и прочий сопутствующий антураж служили ему лишь для решения текущих тактических задач и отбрасывались сразу же, как только очередная властная высота оказывалась достигнута…

      – Страдания и гибель миллионов людей, простите, тоже были – сопутствующий антураж?

      – Для него – безусловно…"

      Машка извлекает из крыловского рюкзака пакет с картошкой и чуть-чуть отгибает края. Наклоняется, втягивая воздух ноздрями.

      – Как землёй пахнет!

      " – …разумеется, патология. Разумеется! Ведь эта всепожирающая жажда власти являлась оборотной стороной чудовищной закомплексованности и неуверенности в себе. Сталин, если касаться его психического склада, всегда боялся реальности и ненавидел её. Реальность воспринималась им как стихия предельно чуждая и враждебная, как главный источник всех его прошлых обид и унижений, а так же как постоянная угроза самому его существованию – настоящему и будущему. Сохранились свидетельства людей, знавших Сталина ещё в юношеские годы, и большинство из них уже тогда отмечали в нём обострённое чувство опасности и крайнюю мнительность, легко перераставшую в агрессию. Тут, видимо, в значительной степени сказалось СКАЧАТЬ