Спасение царя Федора. Александр Борисович Михайловский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ с ее стороны. Внутри у нее было жарко и влажно, пахло как в бане, а в воздухе плавал клубами раскаленный пар. Я сразу вся взмокла от макушки и до пяток. Где-то в середине всего этого, в тазике, наполненном горячей водой, сидела голенькая девочка лет пяти с намыленной головой и плакала от того, что попавшее в глаза мыло отчаянно их щипало, а нянька куда-то ушла, не смыв с головы пену из стоящего рядом с тазиком кувшина.

      Первый раз мне попалась такая непрямая аллегория. Во всех предыдущих случаях все было более-менее понятно, но тут мне было ясно только то, что эмоционально царевна оставалась на уровне избалованного пятилетнего ребенка, не способного самостоятельно помыть голову или завязать шнурки. И виновны во всем ее родители, установившие над ребенком гиперопеку и напрочь подавившие в ней любые ростки самостоятельности и самобытности. Интересно только, что это за мыло, которое щиплет ей глаза, то есть, какое явление соответствует этому мылу там, в реальном мире? От чего именно Ксения не может избавиться без посторонней помощи, и кто тот неведомый банщик, который намылил девочку, а потом вдруг ушел, заставив ее беспомощно плакать? Неужели ее покойный отец, ведь так безудержно рыдать она начала лишь с момента его смерти, хотя и раньше не отличалась веселым и жизнерадостным характером? Вопросы, вопросы, вопросы, и никаких ответов.

      Но в любом случае надо было что-то делать. В первую очередь я взяла в руки кувшин и понюхала его содержимое. Ничего. В любом случае это не были ни бензин, ни кислота, ни спирт, ни какая еще резко пахнущая субстанция. Сунув в кувшин палец и лизнув его, я убедилась, что его содержимое абсолютно безопасно для ребенка и представляет собой просто чистую горячую воду с температурой примерно шестьдесят градусов. Такую осторожность я проявила потому, что такие вот карманы подсознания – это довольно-таки опасные места, и Бог его знает, какой ведьмин студень мог оказаться в этом сосуде. Дальше мне осталось только обмыть голову девочки струей из этого кувшина, а потом вынуть ее из тазика, поставить на лавку и завернуть с ног до головы в большое пушистое полотенце.

      Едва я проделала все это, как клубы пара рассеялись, все банные принадлежности куда-то исчезли – и мы очутились в детской светлице, где имелась большая кровать, застланная пышными пуховыми перинами и одеялами, на которой теперь и стояло Ксенино Эго. Я осмотрелась. Бревенчатые тесаные стены из какого-то плотного дерева, слева – низенькая дверь, в которую надо входить, согнувшись чуть ли не вдвое, справа – маленькое забранное стеклянными витражами окошко, а позади меня пышущая жаром изразцовая печь, которую исправно топят, несмотря на то, что на дворе стоит знойное лето. Окошко закрыто намертво, похоже, что оно никогда не открывалось, и в светлице стоит жара, ничуть не меньшая, чем в бане. Так ведь можно и заживо изжарить невинного человека…

      – Казку, – неожиданно требовательно сказала девочка, – кажи казку, няня Анна.

      – Ох, Ксения, – сказала я, – ты же уже взрослая СКАЧАТЬ