Верблюды Инны Львовны. Мария Говорухина

Чтение книги онлайн.

      Вокруг правил август. Деревья раскидали свои зеленые ветви и загорали на солнце. Солнце висело яичным желтком и собиралось разлиться яичницей, ярко светя верблюду в глаза. Верблюд устало отвернул голову от солнца и с чувством превосходства наклонился к траве. Всем своим видом он показывал – на него посмотрела Королева. Кроме Королевы, его видел Миха, который в этот самый момент высунулся из окна. Верблюд его не удивил. Пасется и пасется в центре города – делов-то. Может, цирк закрылся, и верблюды разбежались, может, зоопарк. На лестничной площадке раздался шум, и Михе пришлось втянуть голову обратно. Он подошел к дверному глазку – в подъезде веселились подростки. И куда смотрит консьержка? Когда не надо, она тут как тут. Шум отвлек его от поисков. Он искал книгу «Обретение свободы – записки из системы», данную Инной Львовной. Где она могла потеряться в практически пустой комнате? Миха еще раз выглянул в окно. По-прежнему на газоне пасся только верблюд. Миха сказал верблюду: «Вот я есть, и меня нет». Верблюд подумал в ответ: «А вот меня нет, и я есть».

      Установившаяся тишина напомнила об окружающем мире. Миха выглянул на лестничную площадку, подростки ушли. Он надел перчатки, собрал весь мусор, оставшийся после них, и вынес на помойку. Валентины Степановны на месте не было. Место консьержки пустовало.

      Утром в семь часов он вновь выглянул в окно – верблюда не было. Было несколько деревьев, уродливая железная детская горка и серый цвет одинаковых панельных домов. Он запустил программу «Бодрое доброе утро». Холодный душ. Несколько десятков отжиманий, утренние новости из мира технологий, джинсы, рубашка в клеточку. Итог —Миха, готовый к работе. Следующие 10 часов своей жизни он отдал за пару десятков долларов. Отдал скучной даме – финансовой аналитике. После потери времени и душевного комфорта Миха зашёл в кафе. Он взял со стойки с прессой журнал «news@system» и сел за столик.

      В кафе было довольно темно. Стены кафе были обклеены американской рекламой 60-х годов. Плакаты, пожелтевшие от времени, информировали о холодильниках и мотороллерах, какао, ветчине и сигаретах. Тихо звучал Элвис Пресли. Заходил Миха сюда практически каждый день. Постоянство, как он считал, развивало аналитические способности. Обычное в необычном видят все, а наоборот – только аналитики. Так говорил он своему коллеге и другу детства Винту. Винта он знал давно. В детстве в школе играл с ним в театральном кружке. Винт был Карабасом, а Миха – Буратино. Так и пошла у них закадычная дружба. Винт книг не читал. Он только на мотике по грязи по лесам ездил. Читать было не его хобби. Это не помешало Винту стать на карьерной лестнице на одну ступеньку выше. Винт был начальником, а Миха – специалистом.

      В «news@system» рассказывалось о математических расчётах, которые доказывали невозможность телепортации даже в отдалённом будущем. Миха не поверил. Он пробежал глазами статью и хотел перелистнуть страницу. В этот момент принесли красно-бежевую чашку с надписью «coffee» на бежевом блюдце. Официантка приветливо ему улыбнулась. Он решил не отвечать на улыбку – не то, чтобы девушка ему не нравилась, от улыбки стало бы одиноко.

      Миха посмотрел на блюдце и растерялся. По блюдцу ползла маленькая жёлтая божья коровка. Она была очень маленькой, но самой настоящей. Его бы не удивила божья коровка, если бы не одно, такое же маленькое по размеру, обстоятельство. Божья коровка тащила за собой по блюдцу маленькую золотую сумочку, скорее даже сундучок. Он видел её вполне отчётливо. Он нахмурился, прищурился и стал наблюдать. Божья коровка, возможно, почувствовала его взгляд, и начала перебирать лапками значительно быстрее. Миха хотел позвать официантку, показать ей чудо, но не решился. Коровка не улетала, ползала по кругу. Вдруг он услышал колокольчик, огляделся, божья коробка исчезла. Что это… к счастью?

      Миха вышел из кафе. На улице надел наушники и включил в смартфоне любимый альбом с венгерскими танцами Брамса. Брамс был, как всегда, в ударе. Брамс. Винт вообще всякую дребедень слушал. Грохот кастрюль, звуки пилы – жуткая музыка. Миха любил спокойные мелодии, классику и джаз. Брамс сменился Дворжаком, Миха остановился в нерешительности перед пешеходным переходом. Огромный бутафорский заяц ехал прямо на него. Морковка и бантик ярко ядовитого цвета говорили о сверхэффективном красителе. Зайца везли в театр. Зайца внесли в дверь. На двери было написано: «Вход посторонним запрещен. Зайцам вход свободный!». Какой-то странный порыв подсказывал ему зайти внутрь, но он вернулся домой и включил очередную серию фильма «Спасти кролика может только любовь». На финальных титрах в дверь постучали. Он заметил божью коровку на своем плече, ту самую, с сундучком. Она вспорхнула и улетела.

      – Пустишь? – спросила Инна Львовна, стряхивая с одежды воду. Инна Львовна – хозяйка квартиры, в которой он снимал комнату. Она никогда не называла его по имени. Только «заяц». По интонации всегда было понятно, что она хочет этим прозвищем сказать.

      – Там дождь? – удивленно произнес он.

      – Откуда я, там сильный дождь, – ответила Инна Львовна. Инна СКАЧАТЬ