Сквозь смех и слёзы…. Александр Борохов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ малоприятный диалог хозяйка и вдруг осеклась. – А, Колюня, так он об закусь порезался, когда банку с килькой открывал, уже полчаса как свинтил домой…

      – Так, – мрачно произнес Семен, – ложный вызов. Может, пустите в свою пещеру Аладина бумаги заполнить? Сим-Сим, откройся!

      – А я не Сима, я Клава, – кокетливо дернув плечиком, похожим на крупный биллиардный шар, сладко произнесла дама, – и я уже открыта… Заходи, коли не шутишь.

      Пройдя тёмную небольшую прихожую, Клава жестом Игоря Кио включила свет.

      Словосочетание «культурный шок» недостаточно полно описывает пережитое Сёмой потрясение, он только выдохнул:

      – Ё-мое, картина Айвазовского «Приплыли»…

      И на самом деле плыть было дальше уже некуда…

      Это был какой-то сумасшедший дизайн интерьера в стиле Дали – Гауди с элементами Мухиной.

      Слева от входа стояла тахта с ворохом лоскутных одеял, а противоположном углу – телевизор. Видимо, телик показывал не те передачи, и его в прямом смысле поставили в угол, развернув экраном к стенке. Прямо перед глазами Сёмы висела копия картины Шишкина «Утро в сосновом бору». Удар по русской природе был нанесен справа от центра. Стекло, ограничивающее предрассветный сумрак, было разбито, а один из косолапых был вырван из среды обитания прямо с деревом.

      Под картиной смело располагался футуристический натюрморт «гуляем по-русски» – трехлитровая банка с солёными огурцами, две открытые банки с килькой в томате с небольшим добавлением «бычков» от «Беломора», стоявших прямо как трубы на легендарном «Титанике». Кирпич черного хлеба был разломан на три части, бублики с маком лежали вповалку, из- под них торчал хвост воблы. Завершала картину «карта вин» – две пустые бутылки «Столичной», полупустая «777» и дюжина «Шахтёрских».

      Три разнокалиберных стакана не вдохновляли своими мутными остатками. Сервант без стёкол, стоявший справа от доктора, был украшен симметрично свисавшими селедочными хвостами.

      – Ласково просим к нашему шалашу, – радушно пригласила хозяйка.

      Сёма, предварительно взяв полотенце, висевшее на спинке стула, и очистив себе «жизненное пространство» на столе, поставил на условно-стерильную поверхность свои «кастрюли». Врач, примостившись на колченогом стуле, принялся терпеливо заполнять «сигналку».

      – Так… Значит, Коля, фамилия – прочерк, возраст – прочерк, адрес – прочерк, со слов очевидца: рану перевязали чистым платком («Ага, чистым», – подумал Семён), и продолжил, – отмена вызова, распишитесь, пожалуйста.

      – Может, чифирнём?

      – Нет-нет, спасибо, я, пожалуй, пойду, – начал было отказываться Сёма.

      И тут одеяльный Везувий пришел в движение. Сначала появилась нечёсаная и косматая голова с помятой как грейпфрут физиономией, на полуприкрытых веках было отчеканено в тату «Не буди!» и «Они спят». Голова с постепенно открывающимися мутными глазами СКАЧАТЬ