Архив. Виктория Шваб

Чтение книги онлайн.

      – Мама! – кричу я, вскочив с кровати, и несусь в гостиную.

      Папа притаился в углу с ножом для бумаг в одной руке и книгой в другой. Книга интересует его заметно больше.

      – Что стряслось, Мак? – спрашивает он, не отрываясь от чтения. Но это сделал не папа. Я знаю, он не мог. Да, он тоже бежал, но не он возглавлял это бегство.

      – Мам! – снова зову я.

      Она в спальне, распаковывает вещи и на предельной громкости слушает какое-то маразматическое радиошоу.

      – Что такое, дорогая? – невозмутимо спрашивает она, выкладывая одежные вешалки на постель.

      Когда я заговариваю, мой голос звучит тихо, словно я на самом деле не хочу спрашивать. Не хочу знать ответ.

      – Где вещи Бена?

      Следует долгая, можно сказать, бесконечная пауза.

      – Маккензи, – медленно начинает она, – если начинать все с нуля…

      – Где они?

      – Кое-какие лежат в кладовке. А остальные…

      – Ты не могла так поступить.

      – Колин говорит, что иногда для перемен требуются значительные…

      – Ты что, в самом деле собираешься свалить на психотерапевта решение выбросить их?

      Я, наверное, уже кричу, потому что из-за моей спины в комнату входит папа. Мама вся поникает, и он идет к ней, и вот я уже главный злодей на свете – просто из-за того, что хотела сохранить хоть какую-то память. Те вещи, которые я смогла бы прочитать.

      – Скажи, что оставила хотя бы что-то, – сквозь накрепко сжатые зубы рычу я.

      Мама кивает, уткнувшись лицом в папин воротник. Она не поднимает на меня глаз.

      – Маленькую коробку. Она в твоей комнате.

      Она договаривает это мне вослед. Захлопнув за собой дверь, я раскидываю по сторонам все коробки, пока не нахожу нужную. Крошечная «Б» выведена на одной стороне. Это коробка из-под обуви.

      Я разрываю скотч ключом деда и высыпаю содержимое на матрас. Мои глаза жжет огнем. Дело даже не в том, что мама ничего не сохранила, дело в том, что она оставила неправильные вещи. Мы оставляем воспоминания только на тех вещах, какие любим, часто используем и изнашиваем.

      Если бы мама не выбросила его любимую футболку – ту, с крестом на сердце – или какой-нибудь из его синих карандашей – хотя бы огрызок, или нашивку, которую он выиграл на состязаниях и носил в кармане, потому что очень гордился ею – но не настолько, чтобы пришить на рюкзак… Барахло, раскиданное по моей кровати, на самом деле не его. Фотографии в рамках, итоговые школьные тесты, шляпа, которую он надел всего раз, награда за конкурс, плюшевый медведь, которого он ненавидел, и чашка, которую он слепил в шесть лет на занятиях по лепке.

      Я снимаю кольцо и протягиваю руку к ближайшей вещи.

      Может, здесь что-нибудь осталось.

      Хоть что-нибудь.