Копье прозрения. Андрей Лисьев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и Ивана Юрьевича Гольшанского. Оные князья… нарушив вассальную присягу… задумали убить Великого князя Литовского Казимира Ягайловича и захватить престол…

      – Десять годков прошло с того, – слышу я ропот толпы, – или того больше!

      Монах невозмутимо продолжает чтение:

      – …Найдено письмо… собственноручно князь Дмитрий подписью… подтверждает причастность к кругу заговорщиков… неопровержимое доказательство…

      Мой отец? Заговорщик? Какое еще письмо? Я изо всех сил пытаюсь вспомнить, писал ли отец хоть что-нибудь, но не могу. И прибора у него не видел никогда, все писарь с собой носил.

      – …Князя Дмитрия Друцкого к смерти через отсечение головы… сынов Василия, Богдана, Андрея Друцких лишить уделов, отловить и взять под стражу для дознания, назначить наследником же всех земель рода Друцких… князя Юрия Дмитрича Друцкого…

      Чтец перечисляет наши уделы, а я удивляюсь. Думаю, что ослышался. Не мог же он на самом деле это сказать! Меня – наследником всех земель? Зачем?

      – …Приговорить оного к ослеплению… за малолетством и немощью назначить опекуна… боярин Роман Ильинич Дречилуцкий… немало способствовавший раскрытию… представившего письмо… Друцкого Велижского в приснопамятном заговоре…

      Так вон кто, оказывается, письмо «нашел»! Я в ярости сжимаю кулаки и встречаюсь взглядом с отцом. В глазах отца пустота. «К смерти через отсечение головы», «отловить и взять под стражу», «приговорить к ослеплению»… Неужели это – про нас? Слезы наворачиваются на глаза.

      Толпа гудит. До меня долетают слова:

      – Отомстить за родичей не сможет…

      – А старшие князья Друцкие, в Луцке?

      – При заложниках Дмитричах? Пока живы, будут тихо сидеть.

      Монах, закончив читать, спускается за оцепление, где я вижу Савелия – живого! Кафтана на нем нет, белая рубаха сливается с бледным как мел лицом. Он шепчет на ухо монаху, и тот поворачивает голову, смотрит на Савелия пристально, с недоверием. Все же кивает, соглашаясь, что-то негромко говорит палачу. Подручные палача не медлят, усаживают меня на деревянное кресло, привязывают руки, ноги и голову веревками. Затыкают рот кляпом. Один из них задирает мне веки, мажет липким и приклеивает их ко лбу так, что я не могу моргнуть.

      Палач поднимает ослепительно сияющий медный щит с изображением нашего герба. Я смотрю, как солнце касается рельефного родового герба Друцких. «В червленом поле обращенный вниз острием меч серебряный», – мысленно произношу я. Палач ловит солнечный зайчик, направляет мне в левый глаз. «Меч с золотым эфесом, по обеим сторонам которого четыре полумесяца», – упрямо твержу я. Пробую моргать. Тщетно. Жгучая боль наполняет глаз, скулу, взламывает висок. «Четыре полумесяца, по два с каждой стороны», – повторяю я так, будто самое важное сейчас – это описание родового герба. Нестерпимо яркий свет проникает в мозг, со звоном лопается там, рассыпаясь СКАЧАТЬ