– Я прекрасно помню про Вулканалию.
А ведь правда! – подумал Аттилий. Со своим поспешным отъездом из Рима и хлопотами с акведуком он совсем позабыл, какое сегодня число. А ведь уже подошло двадцать третье августа, день, посвященный Вулкану. В этот день в костры швыряют живую рыбу – в жертву, чтобы умилостивить бога огня.
– Но как же быть с общественными банями? – не унимался Антий.
– Закрыть впредь до дальнейшего объявления.
– Людям это не понравится.
– Ну, тут уж ничего не поделаешь. Все мы чересчур изнежились. – Плиний метнул быстрый взгляд на Помпониана. – Империю построили не те люди, что привыкли целыми днями бездельничать в бане. Полагаю, это даже неплохо, если люди вспомнят, за что им следует ценить нынешнюю жизнь. Гай, составь от моего имени письмо к эдилам Помпей. Попроси, чтобы они предоставили людей и все необходимые материалы для починки акведука. Ну, ты знаешь, как это делается. «Именем императора Тита Цезаря Веспасиана Августа, в соответствии с властью, данной мне сенатом и римским народом» – и все такое прочее, чтобы они зашевелились. Коракс, очевидно, ты лучше всех знаешь окрестности Везувия. Значит, ты туда и поедешь, чтобы отыскать место аварии, пока акварий будет собирать в Помпеях все необходимое.
Надсмотрщик явно впал в смятение, но тут префект повернулся к нему:
– В чем дело? Ты что, не согласен?
– Нет, господин! – Коракс быстро скрыл свое беспокойство, но Аттилий все же успел его заметить. – Я готов искать место прорыва. Но все-таки: может, разумнее бы было одному из нас остаться при резервуаре и присматривать за распределением воды?
Но Плиний нетерпеливо отмахнулся от его возражений:
– Распределение – дело флота. Здесь главное – не допустить общественных беспорядков.
Казалось, что Коракс вот-вот примется спорить с префектом – но затем он сдался и хмуро поклонился.
Со стороны террасы донеслись женские голоса и взрыв смеха.
«Он не хочет, чтобы я ехал в Помпеи! – внезапно понял Аттилий. – Все это представление устроено с одной-единственной целью – чтобы удержать меня подальше от Помпей!»
В дверной проем заглянула женщина, увенчанная причудливой прической. Ей было лет под шестьдесят. На шее у нее красовалось жемчужное ожерелье; Аттилий никогда не видел таких крупных жемчугов. Женщина погрозила сенатору пальцем:
– Кассий, дорогой, ну сколько можно заставлять нас ждать?
– Прости, пожалуйста, Ректина, – сказал Плиний. – Мы уже почти закончили. Кто-нибудь хочет что-нибудь добавить?
Он поочередно оглядел присутствующих.
– Нет? В таком случае я предлагаю наконец-то завершить ужин.
Адмирал отодвинулся вместе с креслом; все прочие встали. Плинию трудно было подняться – мешал живот. Гай протянул ему руку, но префект отмахнулся от предложенной помощи. Он несколько раз качнулся СКАЧАТЬ