Донос. Станислав Владимирович Далецкий

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ работу по валке леса и расчистке путей от снежных заносов. В безоблачные и ясные сумерки работать было можно и после захода солнца, которое, здесь, на юге Дальнего Востока садилось позже, чем на родине жены Анны под Омском.

      Всё это позволяло выполнять норму, что давало вполне приличное питание: иногда давалось и мясо в борще или с макаронами, а рыба появлялась в мисках зэков почти каждый день – БамЛаг от рыбного побережья Приамурского края находился в дне пути, да и в Амуре туземцы – остяки ловили рыбу в изобилии и сдавали её, мороженную, лагерным снабженцам совсем за бесценок.

      За бутылку водку, хотя это и запрещалось, можно было выменять два мешка мороженой рыбы. А запрещалось потому, что местные жители, непривычные к крепким напиткам, очень быстро спивались и становились алкашами, предлагая за пол-литра водки своих жен и дочерей охранникам и поселенцам.

      Памятую о совете адвоката, с которым общалась тёща после осуждения зятя, Иван Петрович написал заявление в лагерный отдел по колонизации, где высказал желание стать поселенцем в безлюдных районах Дальневосточного края, чтобы учительствовать где-нибудь в отдаленном селении вместе со своей женой – тоже учительницей.

      В отделе ознакомились с заявлением и личным делом, вполне благожелательно отнеслись к его намерениям: партия кинула кличь на освоение Дальнего Востока, молодежь с энтузиазмом ехала по оргнабору в эти глухие места, но учителей и врачей здесь не хватало и каждый специалист ценился особо. К тому же, Иван Петрович был осужден за спекуляцию, не был зверским преступником, и врагом народа, и поэтому вполне мог работать учителем, на должности которого не было соблазнов мошенничества и воровства и неправильного воспитания детей, если бы он был осужден, как враг народа, по 58-й статье УК.

      Для рассмотрения вопроса по существу, требовалось согласие жены, и Иван Петрович написал Аннушке подробное письмо о том, какие ей нужно собрать документы и куда их выслать, чтобы они не затерялись и дали положительный ход делу семейной колонизации.

      За этими делами незаметно наступил канун нового года – 1936-го. В очередной раз Иван Петрович встречал перемену дат вдали от семьи, но если раньше эти разлуки были по житейским обстоятельствам, то сейчас он впервые встречал Новый год в заключении, как преступник, не совершивший преступления и осужденный невинно по чьёму-то злому умыслу, что было тяжело вдвойне.

      Даже колчаковцы в 18-м году выпустили его из тюрьмы накануне Нового года и дали дни отдыха, чтобы он мог встретиться с семьей перед мобилизацией в Белую армию.

      Зэки по-своему отмечали Новый год: не как праздник, а как сокращение оставшегося срока заключения на целый год, что увеличивало надежду дожить и до освобождения.

      Ушлые уголовники, через вольнонаемных, что служили в лагере на административно – хозяйственных должностях, жили в поселке и свободно входили – выходили из лагеря по пропускам, затарились несколькими бутылками водки. Эти бутылки припрятали под досками СКАЧАТЬ