Вторжение. Часть 1. Крымская кампания 1854–1856 гг. Восточной войны 1853–1856 гг. Военно-исторический очерк. Сергей Викторович Ченнык

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ английских пароходов в виду крепости не производило никакого отчетливого влияния на умы нашего гарнизона. Вера в штыки наши обаяла всю военную часть населения, правда, обаяние это не сообщалось сословию мирных жителей, между ними носились неясные слухи о предстоящей блокаде крепости и кое-какое опасение; женщины были, по обычаю прекрасных, на стороне смелых и не верили посещению западных гостей.

      Я навестил кое-кого из старых моих сослуживцев в Мамадашском (или Мамалашском, не помню) лагере на северной стороне крепости. Там расположение умов также не выходило из обычной колеи всех лагерных стоянок, при речи о высадке неприятеля слышались возгласы: «О если бы да кабы! Да они не дураки – не полезут, как куры во щи! Мы их шапками закидаем!».* [*Погосский А.Ф. Из заметок проезжего. Воспоминания.//Крымский архив, № 9, 2003 г., Симферополь, с.19.]

      Давайте не будем уподобляться некоторым исследователям и с упорством, достойным лучшего применения, искать автора этих слов, ставшими едва ли не главной крылатой фразой периода кампании. Иные краеведы и филологи до сих пор видят в этих словах едва ли не великий смысл всего Альминского сражения.

      Если быть объективным и не заниматься самобичеванием, особенно сейчас модным, то нужно попытаться понять психологию армии Николая I. В сентябре 1854 г. её моральный дух был действительно высоким, действительно граничащим с самоуверенностью, которая, как известно, наказуема, так как не имеет никакого отношения к боевому духу. Это была психология парада, которая срабатывает успешно только в одном случае – когда армия наступает. Результат подобного эмоционального состояния при отчаянном сопротивлении неприятеля или, как в нашем случае, его активному нападению предсказуем. Это не прецедент, а явление, в истории войн распространенное. Очень часто армия, уверенная в легкой победе, при первых признаках того, что противник гораздо сильнее, чем представлялось в застольных беседах на биваке, легко впадает в другую крайность – панику, уклонение от боя, отход, бегство. Примеров тому – масса. Их мы обнаружим и в глубокой древности, и в последних событиях. Это, например, дезорганизация грузинской армии после первых же удачных ударов российской артиллерии в августе 2008 г.

      К чести участников войны многие из них нашли в себе силы называть вещи своими именами, не побоявшись отдать его результаты на суд истории. Когда же поражение все-таки случилось, то уже тогда среди бывших в нем возобладало мнение, что в ближайшее время начнется всемерное оправдание.

      «Вообще нельзя было не согласиться с тем храбрым и умным раненым офицером нашим, с которым довелось мне беседовать на третий день после Альмы в Симферополе под «Золотым якорем». «Конечно, многие из офицеров напишут эпизодические картины этой битвы, которые они видели как участники дела»,– сказал я ему между прочим. «Едва ли»,– возразил он. «Да если бы и написали, так толку мало: это было бы либо верно и очень узко и бессвязно, либо широко и связно и очень сомнительно! Об этом большом СКАЧАТЬ