Сивилла – волшебница Кумского грота. Людмила Шаховская

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ было трудно решить, что огорчало тиранку сильнее, то или другое. Она металась как безумная, никто не смел подойти к ней с утешением. Даже Тарквиний струсил перед этим порывом ярости своей супруги, зная отлично, что в такие минуты она способна убить всякого, кто придется ей не по нраву.

      Разразившись бешеными ругательствами, Туллия разогнала всех рабов в погоню за беглянкой, крича, что смерть в самых лютых муках ждет их, если они к вечеру не приведут Ютурну, а потом, обратив гневный взор на затрепетавшего Эмилия, как тигрица, бросилась к беззащитному юноше, избила его и тоже послала вслед за рабами.

      – Ты помог твоей сестре убежать! – кричала она в исступлений. – Ты ей внушил мысль украсть мой пояс и мою цепь, мою головную стрелу с сапфирами и серьги, ленту с алмазами… Ах!.. Их нет, их украла девчонка… Ты ее подучил, ненавистный!..

      С пеной у рта злобная тиранка, проговорив все свои жалобы и ругательства без передышки, упала в обморок.

      Тарквиний, еще не отрезвившийся после кутежа целой ночи, которым занимался ради защиты от холода и непогоды, ходил взад и вперед по луговине, ударяя себя кулаком в грудь, и приговаривал:

      – Боги!.. боги!.. Вот напасть-то нам послана!.. За грехи… за грехи мои тяжкие.

      Но больше у него ничего не выговаривалось и не шло на ум, что следует предпринять.

      Арета тихо рыдала, прижавшись лицом к дереву, не вынося приступа гнева своей лютой мачехи.

      Сопровождавшие их патриции совершенно лишились энергии, потупили взоры и безмолвно ждали, что будет дальше, а их жены и дочери, как и царевна, плакали.

      Один Юний Брут сохранил присутствие духа. Он поднял упавшую тиранку, перенес в пещеру, уложил на оставленную там после ночлега постель и опустился подле нее на колени, терпеливо ожидая ее успокоения.

      Припадок миновал. Туллия открыла глаза и принялась жаловаться, уже без ругательств, с тихими слезами.

      – Юний… мой Говорящий Пес… ты один со мной… все там, поодаль… никто не жалеет меня. Мне тяжело, Юний… Ах, какое горе!..

      – Немезида, – заговорил старик шутливо, – я их сам всех отогнал. На что тебе целая толпа болтунов? Они стали бы шуметь, а ты спала так сладко…

      – Девчонка сведет меня в могилу… я расстроилась из-за нее.

      – Сон подкрепил тебя, ты совсем не больна. Твой румянец горит подобно утренней заре.

      При всем своем старании балагурить Брут невольно вздохнул, глядя на эту старую руину былой красоты. Он знал, что давным-давно румянец блеклой Туллии берется ею из косметических банок, как и чернота поседелых волос.

      – Пес, ты все это врешь – я больна, – возразила Туллия и взяла за ухо старика, все еще стоявшего перед нею на коленях.

      – Ты притворилась больной, – засмеялся он, – знаю я это… притворилась, чтобы сильнее жалели тебя… а ведь мне жаль тебя, Немезида!..

      Туллия больно щипала ухо старика, сама этого не замечая, как человек, занявшись какой-нибудь мыслью, СКАЧАТЬ