На изломе. А. Е. Зарин

Чтение книги онлайн.

      А князь медленно ехал на коне домой, и в душе его было пусто, как в склепе. Недавняя радость сменилась гневом и горестью, потом умиление и раскаянье вошли в душу, а теперь… И князь скорбно опустил голову на грудь, не видя ничего ни вокруг, ни перед собой.

      Умный конь сам без поводьев шел по извилистым улицам Москвы прямо к дому, и князь очнулся только тогда, когда стремянный принял его коня под уздцы.

      Князь сошел на землю и медленно прошел в свои горницы.

      XI

      Око за око

      Почти в одно время прибежали к Сычу Мирон с Акулиной и Панфил.

      – Ты откуда, песий сын? – воскликнул Мирон, увидев холопа в изодранной рубахе и с окровавленным лицом.

      – Оттоль же, откуда и ты, – угрюмо ответил Панфил, – ишь, как меня боярин употчевал.

      Мирон подозрительно посмотрел на него.

      – Не с твоей ли охоты?

      Панфил изумился.

      – Белены я, что ли, объелся? Как это он меня саданет. Рраз! Сказывай, гыт. Я его на двор, а сам в бега. Слава Господу, не поймали.

      – А то?..

      – Кожу бы снял, – угрюмо ответил Панфил и, обратясь к Сычу, сказал: – Старичок, дай рожу обмыть!

      Старый Сыч прищурил свой единственный глаз.

      – Думаешь, краше будешь, – усмехнулся он, ты погляди, как надулась-то! Мази тебе, мил человек! – с убеждением заявил он. – Пойдем, что ли.

      Мирон взглянул на Акулину и покачал головой.

      – Думал, что он нас предал, а нет. Кому ж бы?

      Он задумался, но через минуту тряхнул головой.

      – А! Бес с ним! Ну, рада, лебедушка? – Он ласково посмотрел на Акулину. Та вспыхнула и горячо обняла его.

      – Везде за тобой пойду! В огонь, в воду веди. Холопка я твоя, кабальная!..

      – А боярин понравился? – усмехнулся Мирон. Акулина грозно выпрямилась.

      – Чтобы сдох он, старый пес, – злобно произнесла она, – греховодник! Сколько он душ загубил. Возьмет из застенка, да и в полюбовницы себе, а жену насмерть бьет. Я бы ему! – И она так выразительно вытянула свои сильные руки, что боярин Матюшкин, увидя ее, замер бы от страха.

      – Небось, – сказал, входя в горницу, Панфил, – он и от меня попомнит!

      Мирон приветливо кивнул ему головой.

      – Садись, Панфил, вместе чару выпьем. Я, признаться, думал – ты нас боярину выдал, да, вишь, прошибся. Эй, Сыч, давай вина, пока гостей нету!

      Сыч тотчас поставил чарки и красулю[8] и сам подсел ближе.

      – Взяли-то кого? – спросил он.

      – А всех, – ответил Мирон. – И Ермила, и Сеньку, и Федьку.

      – Хорошие ребята! – покачал головой Сыч.

      – Вот ужо дознаюсь, что с ними. Ночь придет – выберусь, – сказал Мирон и прибавил: – Наше дело такое: из честного пира да на виселицу!

      Панфил усмехнулся:

      – А я на виселицу не пойду!

      – Поволокут СКАЧАТЬ