Жизнь и приключения вдовы вампира. Татьяна Петровна Буденкова

Чтение книги онлайн.

      Смерть вампира

      Глава 1

      Городок Бирючинск расположился на высоком берегу реки Бирюки. Деревянные тротуары под окнами крепких бревенчатых домов приводили в центр города. Там зажиточные горожане строили свои жилища из красного кирпича с балкончиками и коваными перильцами возле входных двухстворчатых дверей, каждую створку которых покрывала великолепная резьба. Центральная площадь, выложенная булыжником, отшлифованным и обкатанным экипажами и просто телегами бирючан, никакого освещения не имела, и потому с наступлением сумерек редкий прохожий решался её пересечь. В такое время лай бездомных псов, проникающий сквозь оконные рамы, наводил ужас на дворовых девок и серьёзных матрон. Зато днём тишину городка нарушали лишь лёгкий ветерок, шелестевший кустами сирени, да серьёзный шмель, спешивший куда-то по своим делам.

      Наталья Акимовна – единственная дочь вышедшего в отставку городского писаря. На то время был писарь вдов, часто болел, производил впечатление человека нерешительного и состояния не нажил. Спалось ему плохо, потому что постоянно думал: как выдать дочь замуж так, чтоб и её от тягот бедности уберечь, и самому на старости лет без куска хлеба не остаться. Кавалер Натальи Акимовны имел небольшую пимокатню, в которой пара нанятых подручных валяла шерсть да изготавливала на всю округу валенки. Предмет необходимый в снежные и морозные зимы Бирючинска. Сам пимокат, Егор Петрович, закупал шерсть, сбывал готовый товар, следил, чтобы валенки работники валяли добротные, шерсть не приворовывали, так что забот у него хватало. А вот доход он имел весьма скромный, потому как бирючане народ бережливый и отменно скатанные валенки, подшивая по необходимости пятки, носили по три, а то и четыре зимы подряд. Жил пимокат в небольшом собственном домике на противоположной от дома писаря стороне улицы вдвоём с матушкой. Других претендентов на бедную, хоть и привлекательную, девушку не было. И ничего бы отставному писарю не осталось, как отдать дочь замуж, пусть уж и за пимоката. Однако судьба распорядилась по-другому. Да так, что весь Бирючинск содрогнулся.

      Надо сказать, что кроме Натальи Акимовны жила в доме писаря ещё одна девушка – Настя. Прибилась как-то зимним вечером, мол, пустите переночевать, да так и осталась, потому как была сиротой и родственникам в тягость. Работящая и скромная, постепенно взяла на себя все домашние хлопоты: полы помыть, борщ сварить…

      В один из тёплых летних дней Аким Евсеевич обратился к дочери с необычной речью:

      – Натальюшка, понимаешь, дело-то какое, сам Кузьма Федотыч прислал за мной посыльного с запиской, в которой говорится, что ему срочно нужно переписать кое-какие бумаги, и для этого он приглашает меня к себе домой.

      – Кто же, батюшка, лучше вас в городе это сделать может? Вот он и обратился к вам.

      Однако Аким Евсеевич рассудил, что это была бы куда лучшая партия для Натали, чем пимокат. Ведь Злыднин Кузьма Федотыч действительный статский советник, человек состоятельный, вдовец, детей бог не дал, хоть и молодыми брал жён. И, заботясь о судьбе дочери, решился писарь взять её с собой.

      – Надобно, Натали, нам этому человеку угодить, – пояснял он дочери, – работу выполнить скоро и аккуратно. Моё зрение уже не такое острое, могу чего недоглядеть. Поэтому будешь меня сопровождать, тексты читать да следить, чтоб я случайно ошибку при письме не допустил.

      С этой поездки всё и началось. Работа была в самом разгаре, когда в кабинет заглянул хозяин.

      Из-под красного бархатного халата, шитого золотыми драконами, но уже немного замусоленного на животе, выглядывал воротничок белой рубашки. На голове красовались остатки волос неопределённого цвета, торчали над ушами и легким пушком виднелись над блестящей макушкой. Крючковатый нос, в молодости имевший хищный профиль, ещё не совсем утратил свои очертания. Веки опущены, из-за чего невозможно уловить взгляд, чтоб понять настроение владельца. Губы и щеки розовые, как у юноши, но старость уже оставила свой росчерк на этом странном лице. Свет горевших свечей отразился от золотого шитья халата и упал на лицо Кузьмы Федотыча. Он поднял веки, взглянул на работающих. Наталья вздрогнула, блестящие чёрные глаза, в которых плясали блики золотых драконов, смотрели на неё так, что мороз пробежал по коже. Она запнулась, отец, не поднимая головы от работы, попенял, чтоб не отвлекалась и продолжала диктовать. Ей подумалось, что эти глаза и это располневшее, стареющее тело живут разной, независимой друг от друга, жизнью.

      Видимо, СКАЧАТЬ