Паломничество с оруженосцем. Тимофей Юргелов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      «Всё, в палату его, – распорядился тот, включая капельницу. – Нормальный человек давно бы свернулся, а эти живучи как… – он, видимо, подбирал сравнение поотвратительнее – … как жабы».

      Так дигамбар оказался на соседней с Андреем койке, чему, конечно, удивился, но не сильно.

      Кроме Андрея, Борисыча и Митрича, в душной, пропахшей съестным и грязными телами палате лежали еще двое – одна кровать пустовала. Молодой смешливый пожарник по имени Коля, которого Митрич прозвал Мандолетом за то, что тот вывалился из окна общежития педагогического колледжа. Коле сделали операцию на бедре, однако неудачно: началось воспаление. Его собирались переводить в гнойное отделение, а пока он занимал первую от двери койку, у той же стены, что Андрей.

      Еще один больной лежал у окна в противоположном углу, за Борисычем. У него был вывих шейного позвонка – и изуверское вытяжение за голову: ее просверлили как раз под скулами. Спица была вставлена в большую скобу, напоминавшую кокошник, вместо спинки на кровати установили блок с грузом, который тянул его к изголовью. Он не мог ни есть, ни пить и говорил с трудом: больше мычал и показывал руками, что ему нужно. За ним ухаживала жена, она же кормила жидкими кашками. С легкой руки Митрича все называли его почему-то Зинатулой, настоящего имени история не сохранила. Андрей мог видеть из-за Борисыча только его колени, бледный нос и задранный подбородок и то, когда сам приподнимался на локтях.

      Митрич был душой палаты. Он придумывал похабные истории про каждого из ее обитателей и рассказывал с самым серьезным видом – новый слушатель обычно попадался на эту удочку. (Иногда даже Зинатула начинал хрюкать от разбиравшего его смеха.) Он имел подвижное, будто резиновое, лицо «умного дауна», – когда же сводил глаза к носу, от настоящего его не отличил бы специалист. Вообще, он производил впечатление пленника собственного таланта: часто можно было наблюдать, как его подмывает выкинуть какой-нибудь фортель – и ему редко удавалось удержаться от этого. Борисыча он сразу окрестил Электроником и сочинил историю про то, как тот, «ужратый», пошел к дояркам на ферму, но перепутал их с коровой. Вдобавок присоединил к себе доильный аппарат, произошло короткое замыкание и «самопроизвольная кастрация». «У тебя же там все ампутировано, Саня, – одно гладкое место осталось». Борисыч с досадой отвернулся от хохмача, однако позже, когда ставили утку, как бы невзначай заглянул под одеяло. Самому Митричу должны были удалить шурупы (левая рука у него была изувечена предыдущими операциями), но почему-то откладывали.

      Тем же вечером Саня попросил Митрича позвонить своей жене. И вот на следующий день за дверью раздался цокот каблуков и в палату, ни на кого не глядя, вошла острыми шажками, ярко накрашенная, подстриженная «ёжиком» невысокая особа в кожаной юбке. И сразу с порога пропела в нос: «Брюханов – это ты, или не ты? ─ я не узнаю. Как же тебя угораздило, чтобы корова лягнула в причинное место?» СКАЧАТЬ