Извивы судьбы. Современный любовный роман. Геннадий Мурзин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ахает от восхищения тем, какое чудо сотворили когда-то простые русские мастера.

      – Двинем, – предлагает Соловьев, – по Тверской?

      – Ты про улицу Горького? – на всякий случай уточняет Осинцев. Он читал, что улица Горького до революции называлась Тверской.

      Соловьев кивает.

      – Про нее. На Тверской попадаются классные девчонки.

      – Ты, я вижу, в столице частый гость, – Осинцев вздохнул, вспоминая свои детство и юность, прошедшие в казармах.

      – Первый раз был, когда учился в седьмом. От школы на экскурсию ездили. Ну и пяток раз потом.

      Они идут медленно. Наслаждаются видами Москвы. Москвичи, особенно москвички, провожают их долгими взглядами. А как же! Офицеры-то – не по-столичному крепки и при полном параде. Мундиры – с иголочки: пригнаны так, что ни одной морщинки-складочки; сверкают на солнце золотым шитьем. Обласканы офицеры вниманием, в нем купаются.

      – Чувствуешь, да? – спрашивает Соловьев, кивая на прохожих.

      Осинцев не понял.

      – Что именно?

      – Видишь, как бабы-то пялятся?

      Осинцев иронично замечает:

      – Еще бы! Вон, какой молодец!..

      – Ты про меня?

      – Ну, не про себя же. Куда уж мне?!

      – Ты, Лех, тоже ничего… Внешне… Интеллигентности бы тебе чуть-чуть.

      – Обойдусь, может быть, и тем, что имею.

      Справа – Елисеевский гастроном. Соловьев кивает в ту сторону и предлагает:

      – Зайдем? Там – продавщицы… Как с обложки модного журнала – длинноногие и смазливые.

      – Не люблю, – признается Осинцев, – впустую шляться по магазинам. Все равно ведь не купишь ничего.

      – Не куплю, – соглашается Соловьев, – но зато посмотрю… Есть на что посмотреть. Есть чем глаз порадовать. Бывать, между прочим, в этом гастрономе – престижно.

      – Почему? – удивляется Осинцев.

      – Ассортимент богаче.

      – «Ассортимент» чего, – спрашивает, улыбаясь, Осинцев, – продавщиц или товаров?

      – Подколол… Молодец… Тонко, – Соловьев смеется.

      Осинцев уже всерьез замечает:

      – В любом московском гастрономе выбор, дай Бог, нам, свердловчанам. Колбас несколько сортов и свободно – «Останкинская», «Столичная», «Краковская». От одного запаха голову кружит.

      – Мамаша у меня, – в голосе Соловьева вновь появляются хвастливые нотки, – в «Военторге» отоваривается. Иногда дают ей кое-какие деликатесы.

      – Вам – дают, – Осинцев умышленно нажимает на слове «дают», – а тысячи других толкутся в очередях по пять-шесть часов (очереди у нас такие же, как в мавзолей у москвичей), чтобы купить палку «Молочной» с подозрительными запахом и цветом.

      Соловьев уводит разговор в сторону.

      – Знаешь, – он наклоняется в сторону Осинцева, оглянувшись по сторонам, СКАЧАТЬ