подать рукой, вот она, давно знакомая подворотня. Как всегда встречает его переполненными мусорными контейнерами, не оскудевающими ни днем, ни ночью благодаря ресторану «Норд», который расположен прямо через улицу. Несколько драных котов нехотя окончили трапезу, лениво спрыгнули с кучи мусора и, брезгливо переступая, направились в разные стороны. А теперь следует заглянуть в соседний подъезд, мало ли что… А там ведь кто-то есть! Обшарпанный подъезд обычно пах только кошками, а сейчас по нему разносился запах дешевеньких духов. Кто-то бесформенным неподвижным клубком свернулся в углу. Сторож вынул из кармана фонарик. При его свете он разглядел обтянутые джинсами коленки, на которых лежала патлатая голова, прикрытая курткой. Сторож похлопал девчонку по плечу. Реакции никакой. Тогда он приподнял ее голову за подбородок и посветил фонарем в лицо. Девчонка замычала, прикрыла глаза рукой, но не очнулась. Он узнал ее: это была повзрослевшая дочка его бывшего сослуживца, инспектора уголовного розыска. Лет шесть назад инспектор постоянно кормил ее в министерской столовой, потому что после школы она ходила на разные частные уроки. Сторож подхватил ее под мышки и посадил на ступеньки магазина, пока сам размыкал многочисленные засовы. Целый час, с шести, когда прекращалась торговля, до семи в магазине не было ни души. Скверно, конечно, но это не его головная боль, а хозяина. Он затащил девушку внутрь и бросил, словно мешок, в мягкое кресло «ампир», в которое сам никогда не садился, поскольку подозревал, что в нем водятся клопы. Девчонка была вроде ватной куклы, которая сидит на подоконнике рядом с китайским зонтом и чернильным прибором, искусно подделанным под Фаберже. Тем проще снять с этого манекена ботинки и куртку. Девушка была симпатичная, ладненькая, с длинными светлыми волосами. Но при ближайшем рассмотрении оказалось, что ее голубая куртка засалена на рукавах и возле карманов, не все пуговицы на месте. Голубая шерстяная шапочка покрыта россыпью ржавых пятен. Ботинки имели такой вид, как будто в них совершили кругосветное путешествие. При ней был еще небольшой джинсовый рюкзачок, разрисованный шариковой ручкой. Сторож оставил ее сидеть в кресле на фоне зеркала в дубовой раме, за которым судорожно глотали остатки света хрустальные вазы и бокалы.
Сторож направился в темную кладовую, состоявшую из двух захламленных каморок. В дальней на стеллажах в разнокалиберных коробках из-под печенья и конфет валялась всякая мелкая всячина: значки, монеты, часы, колечки. В углу – железный сноп клинков – от совсем ржавых до слегка почищенных, а также свернутый ковер, в квитанции поименованный персидским прошлого века, а на самом деле – плебей-самозванец. В другой комнатушке помещался письменный стол, но не антикварный, а просто старый. На столе пылились газеты полугодовой давности, каталоги, открытки, поздравлявшие хозяев с Пасхой, визитки и обрывки бумаги, испещренные цифрами, два-три эротических журнала. Сторож включил облезлую настольную лампу. Ее безжалостный свет выхватил
СКАЧАТЬ
