Зазеркальные близнецы. Андрей Ерпылев

Чтение книги онлайн.

      Александр повернул ручку двери. Вслед ему раздался голос Полковника:

      – Завтра я жду вашего решения.

      – Какого? – не оборачиваясь спросил Бежецкий.

      – Вернуться или…

      Майор покачал головой, сам не понимая по какому поводу, и вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.

      В номере он кинулся ничком на постель. Сунувшаяся было с утешениями Инга получила заряд такого отборного мата в семь этажей с заворотом, что, буркнув что-то вроде: «Russisch Schwein», с видом оскорбленной невинности покинула люкс. «Конечно, свинья!» – горько думал Александр, уткнувшись лицом в подушку. Хотелось заплакать, как в детстве, самозабвенно зарыдать до икоты, до сладкой истомы и жалеть, жалеть себя… И чтобы мягкая мамина ладонь легла на голову, впитывая боль и детское горе… Мама. Мамочка. Когда Александр, еще в Афгане, в первый раз угодил в госпиталь, она поседела, по словам Сережки, в одну ночь. Из-за его полугодового молчания (Тирасполь) – слегла с инфарктом. И вот теперь…

      Александр вскочил с постели и распахнул дверцу бара. Так, коньяк – к черту, ликер, виски… все не то, все говно! Почему нет водки?! Хочу водки! Бутылку! За четыре сорок две! Паршивой нефтяной «андроповки» с зеленой этикеткой из курсантских времен!! Чтобы утром рыгать голимым керосином!!! Водки хочу!!!!!

      – Александр Павлович, извините меня, но я не знаю, что такое «андроповка».

      Скверно, видимо, весь этот бред он орал вслух. Псих контуженый! Истеричка! Баба!

      – Валюша, принеси мне, пожалуйста, водки. Много. Бутылку. Нет, две.

      – А закуску?

      – Ничего не надо. Давай, быстренько сбегай, ласточка.

      Валя исчезла. Хорошая девчонка. Легко с ней, покойно, да и Инга… Зачем же он с ней так обошелся? Надо извиниться. Надо…

      Боль не отступала. Что там с отцом? Хотя что отец? Отец, полковник тех же ВДВ Бежецкий Павел Георгиевич, всегда был идолом, объектом для подражания. Александр почти позабыл его лицо. Нотации. Примеры из жизни. Строгость. Мама. Как она там? Памятник какой поставили?

      Александр вдруг захохотал. Зачем терзаться? Надо попросить Полковника, и тот покажет фотографию. Цветную кодаковскую карточку. Как хочется заплакать. Может быть, хоть слезы растопят эту ледышку в груди?

      А, вот и Валя. Молодец девчонка, быстро обернулась.

      – Валюша, выпьешь со мной? За упокой души…

      – Чьей, Александр Павлович?

      – Мамы моей, Валя, мамы!

      – Ой, Саша…– Валя по-бабьи зажала рот ладошкой.

      Александр хлопнул стакан водки и сразу же налил по второй. Водка – сакральный продукт и, видимо, открывает какой-то клапан в русской душе, вот он наконец и смог заплакать. Как давно он не плакал… Полузабытое ощущение. Злые слезы жгут глаза, словно кислотой. Но и ледышка в груди вроде бы начинает таять. Еще бы, в водке-то сорок градусов. СКАЧАТЬ