Аллюр три креста. Русская мистика. Михаил Бурляш

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ не было передних зубов – выбили однажды в драке где-то на золотодобыче. Во всяком случае, он так говорил. Будто намывал золото на прииске с дружками, и вдруг среди золотого песка кому-то алмаз попался, красивого розового цвета. Тут свора и началась, молотили друг друга, чем ни попадя, а Боцману черенком от лопаты по зубам попали. Сам он про это рассказывал так. «Психанул я шибко тогда и вцепился в глотку своему кентурику так, что у него глаза повылазили. Если бы не оторвали – задушил бы насмерть. За ту драку первый раз и подсел. А алмаз липовый оказался, гиацинт это был, копейки стоил… Менты его как вещьдок забрали».

      На левом плече у Боцмана была татуировка в виде якоря – за нее он, собственно, и получил своё погоняло. Наколол ещё в армии, когда на флоте служил. Однажды, когда мы с ним дымили на пару, речь зашла за татуировки, и он вдруг расчувствовался.

      – Наколол я себе якорь, чтобы домой вернуться, – говорит, – примета такая у моряков есть. – Мы пошли в долгий рейс, на учения. СССР тогда войска в Прагу ввел, и вся армия была приведена в боевую готовность. У нас прошёл слушок, что может и на море придется военные действия вести. Молодой я был, зелёный совсем, стрёмно мне стало, мало ли что. Свечки ставить некому было, икон Николая Чудотворца на борту не водилось – пришлось вот татуировку сделать. Ну типа оберега. А вышло так, что уж седьмой десяток пошел, а домой всё никак не доберусь. Да и где он теперь, этот дом..?

      Мы неспешно курили за тыльной стороной барака, куда не добирались взгляды вертухаев и вяло переговаривались о том, о сём. Разговор плавно перешёл на зоны и СИЗО. Мне было особо не о чем рассказывать, так как до колонии я был только во Владимирском Централе, да и то недолго. А вот Боцмана жизнь потрепала, пошвыряла по разным тюрьмам, да пересылкам; и по красным, и по черным. Но сильней всего в память ему врезалась «Лихоборы». Первая зона – она как первая женщина, и захочешь, не забудешь.

      – Место там такое непростое… – начал свой рассказ Боцман. – Я не особо впечатлительный, но по утрам, когда туман от реки шёл, чудилось, что бараки стоят на берегу молочной реки с кисельными берегами, как в сказке какой. Только сказка эта невесёлая, с чудищами и страшилищами. И туман со сгустками и тенями, как будто в нем бродит кто-то потусторонний. Народ в зоне не из пугливых, сам знаешь, но по вечерам многим не по себе становилось. Как будто в воздухе напряжение какое-то нагнеталось. А ночами тишина мертвая, только плеск воды иногда слышится. И огоньки мерцают.

      – Что за огоньки? – уточнил я, – городские?

      Боцман взглянул на меня как-то странно и продолжил.

      – Да нет. Не городские. Скорее речные. «Лихоборы» ж как раз на излучине реки стоят, на повороте. Да ещё и на холме. Сверху многое видно. Говорят, в старину на этом месте стоял терем боярский, больше похожий на крепость. А в тереме обитал один душегубец… С него то и пошла порча на это место.

СКАЧАТЬ