Флердоранж – аромат траура. Татьяна Степанова

Чтение книги онлайн.

      – Нож не нашли? – спросила она после паузы.

      Трубников отрицательно покачал головой.

      – Кто же все-таки на них напал? – спросила Катя. – Как вообще они здесь очутились – в поле, так далеко от магистрального шоссе – они же в Москву в аэропорт ехали?

      – Лично мне кажется, приехали они сюда сами на своей машине, – сказал Трубников. – Только вот что дальше тут приключилось, по данным первичного осмотра установить не представляется возможны… – Он вдруг оборвал себя на полуслове и сделал Кате предостерегающий жест – тихо!

      В первое мгновение Катя не услышала ничего, кроме шуршания колосьев, но затем… Чавканье глины и чьи-то шаги. От неожиданности сердце Кати громко застучало. Здесь, среди этого пустынного зловещего поля, она внезапно почувствовала себя как во сне. Сон и реальность на миг будто поменялись местами, и казалось – вот сейчас произойдет нечто…

      – А, это вы, Савва Драгоевич, – услышала она голос Трубникова – напряженный и одновременно удивленный, – а я смотрю – кого это сюда нелегкая несет… Вообще-то тут посторонним находиться пока не положено.

      – Ну, для меня сделайте небольшое исключение. А я вас сколько раз, Николай Христофорович, просил – называйте меня просто Савва. Сами говорили, что об отчество мое язык сломаешь.

      Голос, прозвучавший в ответ, был мужским, глуховатым, с ощутимым акцентом. Этому странному чужеземному акценту эхом вторила еле уловимая мелодия, словно занесенная в эту настороженную тишину далекой радиоволной. Музыка была тихой и удивительно знакомой. Катя узнала ее сразу же – мелодия из фильма Кустурицы «Время цыган». Рожь заволновалась, зашуршала, и из нее, словно отделившись от желтой живой стены, появился человек. Это был мужчина лет около сорока, весьма примечательной наружности. Фигура его была приземистой, полной. Лицо же, напротив, очень худым, скуластым, с резкими чертами. Густые черные брови шнурками сходились к самой переносице. Нос был крупный, римский, с горбинкой. Подбородок резко выдавался вперед. Верхнюю губу оттеняла полоска темных усов. Одет незнакомец был в потертые джинсы, черную размахайку с яркими этническими узорами на груди и пятнистый жилет милитари. На загорелый лоб его была глубоко надвинута панама цвета хаки, на открытой загорелой груди, густо поросшей курчавой черной шерстью, поблескивал массивный золотой крест, из оттопыренного нагрудного кармана жилета выглядывал аудиоплеер, а мощную шею, точно гривна, окружали снятые наушники. Из них-то и сочилась мелодия из фильма Кустурицы.

      Таким перед Катей предстал известный художник Савва Бранкович, и она, приглядевшись внимательно, сразу же вспомнила, что уже встречала его однажды – причем именно на том самом памятном концерте Эмира Кустурицы, когда он приезжал в Москву со своими музыкантами. Это было несколько лет назад, но Савва Бранкович с тех пор ничуть не изменился. Катя живо припомнила, что на тот концерт он явился в бело-черной зебровидной майке и военном кителе полковника югославской армии СКАЧАТЬ