Вельяминовы. Время бури. Часть вторая. Том четвертый. Нелли Шульман

Чтение книги онлайн.

      – Они из Равенсбрюка, группу в Аушвиц отправляют… – светловолосая, высокая девушка, по виду ровесница Тони, сидела на нарах, обхватив руками острые колени, глядя вдаль, на серое, зимнее небо в зарешеченном окне. Кто-то позвал: «Надя!», девушка встрепенулась:

      – У нас даже глаза похожи, – поняла Тони, – тоже голубые. Надо ее запомнить. Мы можем встретиться, в Аушвице… – Тони пожалела, что у нее нет навыков медицинской сестры. Лекцию читал оберштурмбанфюрер Отто фон Рабе, работающий в экспериментальном, как объяснила Эмма, блоке лагеря:

      – Я могла бы попросить его о протекции, устроиться в тамошний госпиталь… – Тони вздохнула: «Ладно, придется поехать туда надзирательницей».

      Эмма не знала, успеет ли ее старший брат, к Рождеству, вернуться в Берлин. Тем не менее, Тони подготовила историю о своей вербовке, в НКВД, о работе агентом в Германии. Она надеялась, что фон Рабе клюнет, не в силах устоять перед возможностью опорочить абвер, и заработать репутацию человека, склонившего на свою сторону сталинского разведчика:

      – Можно даже с ним переспать. Или с кем-то еще, из ее братьев… – Тони не удавалось выбросить из головы упрямое лицо давешней девушки, Нади:

      – Она некрасивая потому, что исхудала. Если ее подкормить, она станет на меня еще больше похожа. В абвере сидят дураки, – презрительно подумала Тони, – никто из русских военнопленных не собирается с ними сотрудничать. Только шваль, в поисках места у кормушки. Волков бы не стал, и Надя тоже… – стулья для лекции расставили полукругом, принесли школьную, черную доску с мелом.

      Портрет фюрера обрамляли дубовые, резные, деревянные листья. Гитлер ласково смотрел на плакат, украшавший противоположную стену. Тони видела картину, в школе в Оберенхайме. Мощный нацистский орел простирал крылья серого камня, защищая образцовую арийскую семью. Отец любовался новорожденным младенцем, на руках у матери. Двое старших детей тоже восторженно смотрели на ребенка.

      Начальница санатория объяснила девушкам, что зал используется для идеологических занятий, лекций, и церемоний приветствия новых детей рейха:

      – Уверена, что эсэсовцы сюда, как в бордель ездят, – усмехнулась про себя Тони, – и девушкам выгода… – молодым матерям общество платило пособие и позволяло оставаться в санатории на год:

      – Сталин до коммунистических публичных домов не додумался… – ученицы рассаживались по местам. Эмма пошла, встречать брата:

      – Я тебя представлю Отто, а на обеде ты увидишь остальную семью… – Тони поправила черную пилотку. Утром она вымыла голову, придирчиво осмотрев туфли, чулки, волосы и зубы:

      – После войны Виллем оденет меня в шелка, побалует драгоценностями… – в школе девушкам разрешали носить простые часы и крестики. Гражданскую одежду позволяли вечером, а брюки можно было надевать только СКАЧАТЬ