Сочувствую ее темным духам… 13—21. Евгений Гатальский

Чтение книги онлайн.

      Майкл и Саймон переглянулись.

      – От кого? – спросил Саймон.

      Коротышка ничего не ответил. Он просунул руку под барную стойку и достал оттуда прямоугольный сверток, завернутый в фиолетовую фольгу. Он отдал сверток Саймону, после чего вновь уткнулся в свою газету.

      По молчаливому сговору Майкл и Саймон поднялись на второй этаж, в свою комнату. Едва Саймон закрыл за собой дверь, Майкл с некоторым волнением в голосе спросил:

      – Как ты думаешь, от кого она? Может, от Эми и Клода? Или от Элиаса?

      – Не думаю, – сказал Саймон и поднес сверток прямо под глаза Майклу. Только сейчас он смог разглядеть надпись, выведенную жирным красным шрифтом:

      «Аноним, желающий представиться»

      – Мне это не нравится, – сразу же сказал Майкл. Тут же эйфория в его теле словно бы стала чужой, он почувствовал сжатие в грудной клетке.

      – Мне тоже, – сказал Саймон и грубо разорвал фиолетовую фольгу.

      На пол упало нечто темное и глянцевое, напоминающее рулон. Рулон оказался неожиданно маленьким в сравнении с прямоугольным свертком, в котором он был упакован.

      Майкл и Саймон согнулись над рулоном. Они не сразу поняли, что перед ними, так как в этом времени, в эру квантовой почты, эта вещь казалась настолько старомодной, что возникали вопросы, как она вообще могла в этом мире находиться.

      Это была видеопленка.

      Убить Грида

      Итан Грид рассматривал свой новый портрет в полный рост. Старый был убран в специальное хранилище, которое Грид ради забавы называл «хранилище старых портретов в полный рост».

      Нарисованный Итан Грид был облачен в кроваво-красную мантию и держал в руке череп так, будто бы держал бокал вина. Сравнение с бокалом здесь неспроста – череп был наполнен красным вином. Или же кровью – Грид не знал, что за художник писал его портрет, и пока пояснений на этот счет не получил.

      Лишь одно смущало канцлера в новом портрете – каким образом вино (или кровь) остается внутри черепа и не выливается из глазниц. Он стал думать над этим, прохаживаясь вдоль стены, параллельно рассказывая своим охранницам о том, что действительно имело для него значение.

      – Искусство – есть незыблемая иллюзия, прекрасная в своей бессмысленности, – говорил Грид, касаясь ладонью пистолета охранницы, который был спрятан под длинным нефритовым платьем.

      – Как говорил какой-то старец из эры Предстановления… – начал Грид, проходя мимо жемчужных перил своей трибуны. – Все люди – идолопоклонники: кумир одних – почести, других – корысть, а большинства – наслаждение.

      Он со скепсисом оглядел серо-голубые глаза на портрете.

      – Беднякам позволено лишь совокупляться, – продолжил рассуждать Грид. – Контролируешь секс – контролируешь все. – Теплая рука канцлера сжала гладкое бедро охранницы. – Двигатель любого прогресса – секс. Любой, кто ищет СКАЧАТЬ