Тициан. Любовь небесная – земная. Елена Селестин

Чтение книги онлайн.

      – Число и время?

      – 15 мая, кажется так записано, точное время мать не говорила. Кто этот толстяк, за которым ты бегаешь, Дзордзи?

      – Джулио Камилло Дельминио, архитектор и маг. Ладно, я вернусь скоро, – Джорджоне поспешил в покои Катерины.

      – Дзордзи боится оставить меня на минуту, думает, я сбегу, – рассмеялась Маддалена, поправляя волосы. – Или найду покровителя побогаче.

      – А ты где родилась? – поинтересовался Лотто, любуясь локонами девушки.

      – Я из Рима, Лоренцо.

      – О-о-о, я и смотрю, ты не похожа на наших…

      – Чем не похожа?

      – Ты веселая, очень приятно с тобой разговаривать!

      – Мне тоже, я об этом же думала сейчас! – рассмеялась Маддалена. – Наверняка мы с тобой можем не только болтать, – она посмотрела на Лоренцо многозначительно, не переставая улыбаться.

      Гости вдруг закричали: «Просим, читайте!», обращаясь к человеку с черными глазами навыкате. Пьетро Бембо объявил:

      – Мой друг, доктор Иероним Фракасторо из Падуи, прочтет свою новую поэму.

      – Я ее не закончил, Пьетро, ты торопишься!

      – Прочти хотя бы начало, – убеждал ученого Пьетро Бембо.

      – Это было просто упражнение в стихосложении, даже шутка, – черноглазый человек прочистил горло, готовясь к выступлению. – Поэма называется «Сифилус, или Галльская болезнь». В ней речь идет о пастухе, я назвал его редким именем Сифилус, ну, выбрал имя, которое мало кто слышал. В моей поэме этот молодой пастух Сифилус имел несчастье прогневать Аполлона, за что жестокий бог Олимпа послал ему наказание в виде бубонов и чирьев, то есть в виде неизвестной прежде болезни.

      – Да, это опасная французская болезнь без имени, мессир Фракасторо изучает ее и ищет способы лечения, – объяснил Бембо. – А мы тем временем все молимся о его здоровье.

      – Он жертвует собой ради нас, общаясь с опасными красотками, – вокруг засмеялись.

      Лоренцо и Маддалена подошли ближе.

      – Майн готт, меня от этой французской напасти избавь, – пробормотал Дюрер по-немецки и перекрестился, – кажется, это единственное, что может меня с этим прекрасным городом разлучить.

      Тициан съел все, что дал ему мастер. Боль в затылке утихла, теперь хотелось спать.

      – Мессир, я пойду, спасибо. Но можно мне еще у вас спросить?

      – Спрашивай.

      – Вот вы главный в Венеции художник, пишете портрет каждого дожа.

      – Писать дожей почетно, однако не так приятно изображать стариков в золоте, как писать молодых женщин без одежды, уверяю тебя. Хорошо еще, что дожи в Венеции живут долго и мне не слишком часто приходится браться за их портреты, – пробормотал Джамбеллино.

      – А как вам удалось стать своим с этими, ну, с людьми из Золотой книги? С нобилями?

      – Вот что тебе интересно, – усмехнулся Джамбеллино. Он сощурил и без того небольшие, выцветшие глаза, взгляд стал СКАЧАТЬ