Сочинения. Том 1. Эта странная жизнь. Искатели. Даниил Гранин

Чтение книги онлайн.

      Перебить Веру никто не мог, она строчила без пауз, сваливая в одну кучу и лакированные туфли, которые она не может купить второй месяц, и методы агитации среди молодежи – на одном энтузиазме далеко не уедешь, и перевод, который ей надо матери послать, – вы его пошлете за меня, Сергей Сергеевич?

      Борисов умышленно до поры до времени не вмешивался. Отступления «не по существу вопроса», как выразился Ванюшкин, обнаруживали новые, неизвестные Борисову причины морозовского влияния на ребят и то, как относились комсомольцы ко многим важным вещам, о которых почему-то стеснялись говорить на собраниях.

      Вот, например, о деньгах, когда его спросили, Борисов сказал:

      – Мы все не прочь получать побольше. Вопрос только, каким путем этого добиваться. Дайте мне три тысячи в месяц и пошлите пивом торговать – не пойду. И никто из вас не пойдет.

      – И Морозов не пойдет, – вставил Саша Заславский.

      – …Кроме хороших костюмов и прочего, у нас есть потребность в интересной работе. Мы мечтаем о коммунизме, мы хотим учиться, технику двигать вперед. Возможно, Морозов в пивной ларек не пойдет, но ремонт – это тоже вроде пивного ларька. Ремонтировать проще и денежней.

      Ребята сидели в пальто, красные, потные. Они думали, что собираются на минутку, и не заметили, как заговорились до вечера.

      – Вообще бы его следовало исключить из комсомола, – сказал Ванюшкин. – С другой стороны, это позор для организации. Райком не утвердит. Скажут: воспитывать надо, не исключать.

      – А что, мы не в силах перевоспитать? – самонадеянно сказала Вера Сорокина.

      Ребята замахали на нее руками.

      – Он сам кого хочешь перевоспитает.

      – Скажет: «А-а-а, здрасте, начинаются ЦУ», – передразнил Ванюшкин, не раз без успеха принимавшийся за Морозова.

      – Какие ЦУ? – не понял Борисов.

      – Ценные указания.

      – Да, бывает, одним ЦУ человека не проймешь, – улыбнулся Борисов.

      Саша вскочил, стукнул кулаком по столу, полное, добродушное лицо его вытянулось.

      – Вот так всегда. Дипломатия! Если уж на честность говорить, так давайте до конца. Думаете, нам неизвестно, Сергей Сергеевич, Морозов даже пьяным на работу являлся, и ему взыскания не дали. Майя Константиновна считала, что у нас и так много нарушений, что премии могут лишить и знамя не дадут…

      – Правильно считала! – вставила Сорокина.

      – А нам это боком выходит. Разве после этого мы можем воспитывать? Меня бы выгнали, если бы я пьяным пришел, да и любого из нас. Факт. А его нет. Закон-то для всех одинаков? А мы маневрируем. И все видят. По оглобле стегаем, а не по лошади…

      Борисов вздохнул. Дело не в Морозове. Все сводить к Морозову неумно.

      Он задумался, почесал затылок, как бы сомневаясь, можно ли делиться какой-то тайной.

      – Чувствуете ли вы, друзья, у нас, не где-то там, а у нас, здесь, разворачивается нешуточная борьба. («Черт его знает, правильно СКАЧАТЬ