Ледяной клад. Сергей Сартаков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в своих подшитых валенках, вошел Василий Петрович. Шапки и стеганки на нем уже не было, а толстый шерстяной шарф по-прежнему висел хомутом вокруг шеи. В руке у него дымилась папироса.

      – Вступаете? – спросил Василий Петрович, садясь на диван и движением головы показывая на груды бумаг.

      – Нет, я вступил еще вчера, – сказал Цагеридзе. – И мы вместе с вами только что вернулись с берега реки, Василий Петрович, где, по-моему, уже работали.

      – Работали, – согласился Василий Петрович, стряхивая пепел с папиросы прямо на пол. – Солдат спит, а служба идет. Докладываю. Согласно постановлению при вступлении полагается составлять акт приема-сдачи. Готовлю. Закон: все одно придется подписывать вам о приеме, хотя сдавать дела, известно, некому. Лопатин – словчил мужик.

      Цагеридзе нахмурился.

      – Мне не нравится, Василий Петрович, когда о мертвых говорят плохое. Тем более когда говорят его близкие, если не товарищи, то сослуживцы.

      – Вона куда, – развел руками Василий Петрович. – А я плохого про Лопатина, по нутру его, никогда и не скажу. Не имею. Шуток не понимаете?

      – Н-да… Интересно, – сказал Цагеридзе. – Как раз почти такой вопрос я только что задавал Лидочке. Думаю, не стоит нам с вами глубже разбираться, что такое шутка. Давайте попробуем разобраться в другом.

      И он стал рассказывать о своем недавнем разговоре с женщинами, которых выселяют из «котежа».

      – Понимаете, они заявили, что сделать это коменданту приказал я. Но я никому ничего не приказывал, – закончил свой рассказ Цагеридзе, – я даже вообще не видел еще коменданта. Вы не поможете мне понять в этом деле что-нибудь? Как главному лицу. Я подумал, что это сделали вы. Тоже как главное лицо. Так или не так?

      – И тянуть кота за хвост было нечего, – раздавливая докуренную папиросу о подошву валенка, ответил Василий Петрович. – Мой приказ. А бабы эти, черт-те что, всегда напутают. Суть не в них. Квартира тебе не нужна, что ли? Как Лопатину? Дело хозяйское. Но квартира, котеж начальника, имей, законная – по генплану. Баб слушать нечего. Лопатин не пользовался по своим причинам. А это вошло в умы. Конечно, выезжать из котежа теперь кому охота! Всюду тесно. А кто виноват? Финансы на жилстроительство нам были полностью спущены. Лимиты. Моя работа. Добился я. Остатки закрыты ввиду неиспользования. Остатки большие. Не развернули фронт работы. Как шло, так и брело. Упор на сплав, правильно – основное производство. Только ни тута, ни тама не вышло. А Лопатин – несчастный. Раньше вверху не поняли, в человека не заглянули, а у него давно в сердце – живая рана. Тут еще мороз. Лес к чертям, под лед. Воспаление легких. Вот и сгорел. Парторг наш тоже, с инфарктом – в больницу. Спрашиваю: будем далее хозяйство продолжать по-лопатински? Как Бог даст?

      Цагеридзе слушал бухгалтера молча. Он не понравился ему во время первой, утренней, встречи. Еще больше не нравился он теперь, своими циничными и бахвальными рассуждениями, своим резким, жестким голосом и даже своим рыхлым красным СКАЧАТЬ