Диалог о Стене. Любимые песни гуннов. Сен Сейно Весто

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ еще раз, что говорил уже раньше. Выбирая то, что они выбирают, они сами напрашиваются на неприятности.

      – Может, они непримиримые поклонники больших неприятностей, откуда ты знаешь.

      – Что я и пытался доказать. Поэтому все, что тут требуется, сделать так, чтобы свое настоящее они не делали настоящим кого-то еще.

      – Такие события. Борьба миров. Москва приходит и неторопливо делает из целых этнических культур удобрения под свои приоритеты. Русская диктатура насмерть противостоит любым попыткам построить что-то, отличное от ее вонючих ценностей и окровавленных горизонтов. И только тут всем пофигу.

      – Повстанцы их прямо на коленях упрашивали пойти на переговоры, о чем вообще никто не думал, что такое возможно, просто уже поняли, что им конец. Когда Лебедя грохнули вместе с вертолетом, они сумели даже найти у них в Москве еще какого-то постороннего посредника-чеченца с пятью дипломами и десятью учеными степенями – но Совок с московским президентом ведь образцы несгибаемой воли. Они не знают компромиссов. У них же миссия всемирно-исторического освобождения многострадального русского народа от недостаточно правильных фамилий, им же нужно остаться в истории примерами стойкости и умения доводить решения до конца, их просто так не сломить, они мужественно готовы выдержать любые испытания и закопать столько, сколько нужно, они уперлись попугаем: «Будем отстреливать…», «Будем отстреливать…», «Будем отстреливать…», «Будем отстреливать…». Все сепаратисты должны были вздрогнуть. Здесь как раз случай пресловутой русской истероидности в национальной характерологии, когда руководствуются не соображениями практического дела, а «как он будет смотреться со стороны». Я не могу, конечно, претендовать на полную исчерпанность гносеологии, но по-моему, тут и должно лежать то неискоренимое их отличие от трезвого и холодного разума Запада. Я к тому подвожу, что не оставалось больше ничего, кроме методов шоковых терапий.6

      – Вздрогнули почему-то совсем не они.

      – Он же ведь только раздает туда-сюда распоряжения, он ведь ничего не видит дальше своих желаний, сидит в мягком кресле и только пишет чужие бумажки с нулями. Он же сам не видит холмы своих достижений, ему-то что с его Москвой. У него же московских мозгов не хватает представить, на что его достижения похожи. Дело даже не в том, что ему показывают только исключительно реакцию горцев на действия оккупационных войск, – он просто не хочет видеть ничего больше. Все же понимают, что он не может сейчас вот просто так оторваться от своего полированного кресла и при всех признаться у всех на виду: «Виноват. Обделался. Ошибся. Да, признаюсь. Бывает, ничего страшного. Занимайтесь своими делами. Горцев мало – Москвы много, ей можно. Переверните свою неудачную страницу и забудьте». Что интересно: та настойчивость, нетерпимость и непреклонность, с какими их президент напирал СКАЧАТЬ