Подмосковные вечера. История Вана Клиберна. Как человек и его музыка остановили холодную войну. Найджел Клифф

Чтение книги онлайн.

      А новости становились все хуже. «В своем пропагандистском шедевре, – сообщала компания NBC через тридцать дней после запуска первого спутника, – Советский

      Союз объявил, что он запустил второй спутник, на борту которого находится живая собака. Сообщается, что это первый в истории космический путешественник». Вскоре Москва заговорила о полете человека на Луну, а ведь оттуда коммунисты могут контролировать всю нашу планету! Сколько осталось времени до того момента, как их военные будут заброшены «наверх», чтобы атаковать Америку из космоса? Радиоэфир заполнили сообщения о странных объектах, замеченных над Лос-Анджелесом и другими американскими городами.

      При всей этой паранойе страхи имели под собой реальные основания. Советский триумф стал одним из самых больших потрясений в американской истории, своего рода Перл-Харбором. До тех пор, пока в сознание американцев не проник «бип-бип» с советского спутника, они считали себя хозяевами будущего. Для многих из них «прекрасные 1950-е» с закусочными, в которых можно поесть, не выходя из машины, с церквями, где «аминь» говорят по сигналу, с обручами «хула-хуп», блендерами, пивом и играми в мяч по субботам во второй половине дня были десятилетием легкости, процветания и приятного избытка во всем. В центре этого процветания находился Детройт, автомобильная столица страны, с его страстью к машинам с большими «хвостовыми плавниками», со все более впечатляющими выступами на задних крыльях у «Кадиллаков», и авто – от дельтовидных «Бьюиков» и повседневных «Шевроле» до компактных «Рамблеров» – дорожали. «Миг – и ты в 1960-м!» («Suddenly, it’s I960!») – приветствовала покупателей реклама «Плимута» 1957 года выпуска. Теперь автомобилям пришлось придавать обтекаемые формы ракеты «Р-7», а радиоантенны выполнять в форме антенн первого советского спутника. Сам советский спутник стал тревожным сигналом того, что все оказалось не так, как представлялось, что Америка катится в пропасть. Политики стали больше говорить избирателям то, что те хотели услышать: они призывали американцев отказаться от любви к материальным благам и укрепить свое превосходство в глобальных делах. «Да, пришло такое время, определенно пришло, – вещал сенатор-республиканец Стайлс Бридже, – когда нужно меньше думать о высоте ворса на новой ковровой дорожке или высоте “плавника” на машине. Надо готовиться к тому, чтобы проливать кровь, пот и слезы, если наша страна и весь свободный мир окажутся на грани выживания»[169].

      6 ноября 1957 года Никита Хрущев выступал перед Верховным Советом, парламентом СССР, послушно штамповавшим спущенные «сверху» решения. Его доклад открывал официальные торжества по случаю сороковой годовщины революции в России. Хрущев был полон энтузиазма, который поддерживался небывалыми урожаями, успехами его кампании по десталинизации, а также новым триумфом советской науки. «Два посланца Советского Союза – две звезды Мира совершают свои полеты над Землей, – в возбуждении хвалился он. – Теперь, с неудачей СКАЧАТЬ