У мысли стоя на часах. История русской и советской цензуры. Валентин Красногоров

Чтение книги онлайн.

      Европейские революции 1848 года вновь обострили реакцию в николаевской России. Для контроля над цензурой и печатью был учрежден особый негласный правительственный «комитет 2 апреля» под руководством Д. П. Бутурлина, немедленно приступивший к расправам. В том же году были разгромлены петрашевцы, отправлен в Сибирь Достоевский, сослан Салтыков-Щедрин. Белинского спасли от каторги только чахотка и смерть. Скучные, верноподданические, бесцветные журналы и газеты почти потеряли подписчиков. «Действия цензуры превосходят всякое вероятие, – писал в дневнике Никитенко. – Чего этим хотят достигнуть? Остановить деятельность мысли? Но ведь это все равно, что велеть реке плыть обратно».

      В 1855 году Николай I умер. «Теперь только открывается, как ужасны были для России прошедшие 29 лет, – записывает Никитенко. – Администрация в хаосе; нравственное чувство подавлено; умственное развитие остановлено; злоупотребление и воровство выросли до чудовищных размеров». Так подтверждается еще одна нехитрая мысль: чем хуже управляется страна, тем жестче в ней контроль над мыслью.

      Смерть Николая I повлекла за собой некоторую либерализацию цензуры. В 1855 году негласный комитет Бутурлина был упразднен. Одной из мотивировок такого решения было то, что «в писателях и цензорах окончательно водворена та весьма действительная уверенность, что над ними всегда, неусыпно, неослабно действует глаз правительства». В докладе комиссии по этому вопросу отмечалась также неэффективность цензурных стеснений, поскольку распространяется рукописная литература, гораздо более опасная, ибо она читается с жадностью, и против нее бессильны все полицейские меры».

      Борьба противодействующих общественных сил в период подготовки реформы, освобождающей крестьян, неоднократно вызывала в эти годы усиление реакции и обострение цензуры. Правители «помешались на том, что все революции на свете бывают от литературы, – иронически замечает Никитенко в дневнике, – они не хотят понять, что литература только эхо образовавшихся в обществе понятий и убеждений». И он же делает следующую запись: «Никакая сила не в состоянии уследить за тайно подвизающейся мыслью, раздраженною и принужденною быть лукавой».

      Примером такой «лукавой мысли» был роман Чернышевского «Что делать?», разрешенный цензурой в 1863 году. Любопытно, что разрешение было дано в тот момент, когда автор романа находился в Петропавловской крепости и считался государственным преступником. Можно ли было представить себе нечто подобное при советской власти?

      В 1865 году николаевский устав был наконец отменен. Вместо него были введены «Временные правила» о цензуре – фактически новый устав. Предварительная цензура для большинства столичных органов печати отменялась. Вводилась карательная цензура в виде предостережений, административных взысканий, временной приостановки выпуска издания или полного его запрещения. В составе Министерства внутренних дел было организовано Главное управление СКАЧАТЬ