что всё понял, и они могут идти. Потом подошел к ступенькам дома и присел на них. Наблюдая за полетом стрекоз во дворе и движению тростника, колыхавшемся на ветру вместе со стрекозами, я заснул на ступеньках. Проснулся уже вечером от холода, когда солнце уже зашло, начал смотреть по сторонам и потирать ноги, чтобы стало теплее. Тут я заметил мерцание огоньков, я любил наблюдать за светлячками, и тут они тоже есть подумал я, продолжая наблюдать за светлячками. Потом я заметил монаха, который наблюдал за мерцающими огоньками, заметив то, что я уже смотрю на него, монах позвал меня. Я подошел к нему, и мы вошли в дом, он сказал подождать мне тут, и вышел. Вернулся он уже с горящей лампой и свертком, поставив на пол лампу, она так же поставил сверток рядом со мной, и начал разворачивать его, внутри него оказался вареный рис и овощи, оставив, это передо мной он вышел, и вернулся с кувшином воды и чашками. Мы поели вдвоем, и потом он так же свернул в кулёк еду, которая осталась, и оставил возле стены. Потом, беря лампу, попросил меня пройти за ним. Снова пройдя заросли тростника, но уже с другой стороны, мы вышли на пространство, где находились здания хондэна и хайдена. Под навесом находился каменный чан с водой, для омовений. Все тропинки были вымощены камнем. На центральном входе, в ряд друг за другом были тории, за которыми были уже ворота и стена, такая же, как и возле дома, где мы остановились, я тогда задумался о величине земли дзиндзя, и решил что земли тут больше во много раз, чем внутренняя часть поместья. Вдоль тропинок были высажены деревья, по листьям я узнал вишню, другие мне были не известны. Остановившись возле навеса, монах спросил меня, знаю ли я, как делается духовное очищение? Кивком головы, я ответил монаху, и направился к каменному чану, на кромке чана, нашёл бамбуковый ковшик с длинной ручкой, я зачерпнул воды ковшом, сполоснул ладони, потом налил в ладошку воды, сполоснул рот, и сплюнул в водосточную канавку обложенной камнем. Зачерпнул второй раз воды, я сполоснул ручку ковша, и поставил ковш на каменной кромке чана. Монах проделал то же самое, и вместе мы направились к хондэну. Внутри уже находились, два монаха, рядом две мико, и тела убитых, которых вымыли и переодели, вокруг их тел были выложены лепестки цветов и у изголовья стояли чашки с дымящимися палочками. Мы сели возле тел убитых, и монах начал рассказывать: то к чему они готовились долгие годы, началось, ради процветания страны, пожертвовано многим и многими, но всё же, это лучшее из возможных решений. То что, произошло в поместье, печально, но неизбежно это произошло бы. То, что произошло в дзиндзя, было необходимым. Потом указал на каннуси, и сказал, что это мой дядя, и мой отец еще в детстве спас его и воспитывал. Мой отец не разрешал ему присоединиться к нам, пока три года назад у него не родился сын, с тех пор он, изменив документы, стал монахом и в прошлом году возглавил этот дзиндзя. Он, как и твой отец, императорских кровей. Дзиндзя было основано десять лет назад,
СКАЧАТЬ
