Атомный конструктор №1. Сергей Кремлев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Это ведь тоже был опыт, приобретенный уже в ходе работ с реальным ядерным зарядом – первым, а тогда и единственным, имевшимся в распоряжении Советского Союза.

      В принципе, в проверке рельсовых сочленений нет ничего сложного и таинственного, это не уравнение состояния вещества с приблизительно, порой, определенными константами. Но весь предыдущий процесс разработки, аккумулированный в паре тонн конструкции заряда, мог пойти насмарку из-за резкого толчка на стыке…

      Всю важность этого мог понимать лишь человек с инженерным образом мысли и обязательно – с немалым опытом практической инженерной деятельности. Вот почему в своих размышлениях о сути конструкторской работы Фишман предупреждал: «Наука не знает отрицательных результатов. Отрицательный результат – это тоже результат. Будем знать, что так нельзя делать. У конструктора другое дело: его деятельность на стадии завершения не имеет права на отрицательный результат…» Не те ли часы, когда заканчивалась подготовка РДС-1 к взрыву, вспоминал Давид Абрамович, записывая такие мысли?

      Впрочем, дальше шли привычные, да и не раз уже отработанные, операции, и задержек на этапе вывоза не было. На вольном воздухе, у Башни, стояли Берия и Курчатов. К ним подошел Щелкин – за разрешением на вывоз заряда из ДАФа.

      Фишман и его помощники – работники завода № 1, выкатили «изделие» по рельсовому пути и установили его в клети грузового лифта Башни. За выкаткой наблюдала внешняя офицерская охрана «ДАФа» – несколько полковников из МГБ и МВД Казахстана. Наступал тот пред-предпослед-ний этап, среди участников которого последний раз значился Фишман, – подъем «изделия» и закрепление его на рабочей площадке Башни «1П».

      Отклонение было допущено лишь одно: директор КБ-11 генерал Зернов – в нарушение всех правил, регламентов и инструкций – поднялся в клети вместе с «изделием». Остальные, включая Завенягина, поднялись наверх на пассажирском лифте.

      Лифт шел медленно – он надежно работал при скорости ветра до 6 метров в секунду, а погода ухудшалась, облака быстро затягивали небо, и сильные порывы ветра могли привести к аварии. Чуть позднее на пассажирском лифте поднялись и те последние, кто должен был снаряжать РДС-1 капсюлями-детонаторами: Щелкин, Матвеев, Ломинский.

      Фишман, комментируя не вошедший, естественно, в диспетчерский дневник поступок Зернова, объяснял его чувством особой ответственности, но прибавлял: «ПМЗ (Павел

      Михайлович Зернов. – С.К.) – [поехал] то ли от озорства, то ли от радости завершения работ (ощущение конца), то ли просто сдали нервы».

      В любом случае эта – вроде бы мелкая – пред-финишная деталь хорошо характеризует психологическое состояние всех участников Опыта.

      НАД СТЕПЬЮ давно рассвело, однако яркого солнца не было, сгущались пока еще рваные облака. Было ветрено – степь… Накануне метеосводка обещала терпимую погоду: ветер – 9…6 метров в секунду, температура – 11…13 градусов, но, как всегда, прогноз оправдывался не очень-то.

СКАЧАТЬ