Neлюбoff. Инга Васильевна Максимовская

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ среди книг вкусные, пахнущие человеческими эмоциями истории. Мама часто отдавала меня ей. Сразу, как только находила очередную любовь. Она бросала меня возле двери в маленькую бабушкину квартирку с пакетом в руках, в котором лежали плюшевый мишка, со свернутым на бок носом и смена трусиков со смешным принтом, моими любимыми. Бабушка смотрела вслед своей дочери, гладила меня по голове мягкой, теплой рукой. ” Непутевая» – вздыхала она, качая головой, а потом вела меня на кухню и кормила пирогами с капустой. «Несчастная» – шептала она, глядя на меня, за обе щеки уплетающую пирог. Бабушка работала в школе, учителем Русского языка и литературы и что – бы я, не мешала ей проверять тетрадки, она просто совала мне в руки книгу, справедливо полагая, что от книги мне будет только польза. Я любила эти тихие вечера, наполненные тиканьем часов и скрипом бабулиного карандаша в тетрадях учеников. ” Двоечники» – беззлобно ворчала бабушка, до безумия любившая своих учеников. Они платили ей тем же, пронзительно любя и помогая ей до самой ее смерти. Они и похоронили ее, в один день, собрав сумму для царских проводов моей любимой бабушки в последний ее путь. Я стояла у края могилы, в которую вот-вот должны были опустить, единственного, родного мне человека. Единственного человека, которому я была нужна. Мать на похороны не явилась. Бабушка говорила, что книги это маленькие жизни, которые мы проживаем, читая их. Бабушка прожила большую жизнь, оставшись в воспоминаниях многих людей светлым пятнышком чистой любви, которую она беззаветно раздаривала.

      Из раздумий меня выводит его голос, доносящийся из соседней комнаты. Он говорит по телефону, яростно споря с кем то и снова печатает. Спустя еще два часа дверь открывается, выпуская его из наполненного сигаретным дымом плена комнаты. Под его глазами залегли усталые тени. Он садится передо мной на пол и упирается горячим лбом в мои колени, но этот его жест не выглядит пошло. Скорее у него это получается целомудренно, как у ребенка, прижавшегося к матери и ищущего поддержки после тяжелого школьного дня.

      – Как, хоть зовут то тебя? – Спрашивает он. Надо же, вспомнил. Два дня его мое имя не интересовало, а тут нате. – Софья.

      – Соня, значит, как у Достоевского. Сонечка – тянет он, как бы пробуя мое имя на вкус.

      – Нет, Софья. Не Соня и не Сонечка – отрубаю я.

      [Он] – Нет, Софья, Не Соня и не Сонечка – отрывисто говорит она и упрямо выпячивает вперед острый подбородок. Надо же, гордая какая. Удивительная девушка. Восемнадцать лет, а в глазах вся мудрость мира. А может не мудрость? Усталость. И то и другое, видимо сильно помотала ее жизнь.

      – Почему ты не прикасаешься ко мне? – Спрашивает она, уперевшись в мои глаза, своим гипнотическим взглядом. – Тебе противно?

      Я не могу дотрагиваться до нее, не вожделея при этом. Реакция моего организма на нее пугает. А еще останавливает космическая пропасть в двадцать лет между нами. Двадцать, длинных, лет между нашими рожденьями. Где я был, когда рождалась СКАЧАТЬ