Разноцветье детства. Рассказы, сказки, очерки, новеллы. Геннадий Мурзин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ каблуки детских ботиночек. Скорее всего, надеты чуть ли не на босу ногу. Потому что ребятишки все время перетаптываются: ножонки, видать, мерзнут. Но зрелище чужого счастья настолько притягательно, что никакой мороз им не помеха.

      Они перешептываются. Глядя искоса на детишек, Иван Христофорович определяет: брат и сестра. Сильно похожи. У него мелькает в голове: «Какая трагедия занесла их в интернат?»

      Незаметно Иван Христофорович оказывается бок о бок с детьми. Через пару минут спрашивает:

      – Как вас, дети, зовут-то?

      Мальчишка, наверное, погодок, посмотрел на него, смерил с ног до головы, задержавшись дольше всего на лице. Кажется, остался доволен. Шмыгнув носом, ответил:

      – Её, – он легонько ткнул в бок девочку, – Марией зовут… сестра, а меня Серым… Значит, Серегой.

      – А вы, я вижу, без родителей.

      Парнишка кивнул.

      – Без них.

      – Умерли?

      – Живы… Будто бы… Бросили с сестренкой… Алкаши, будто бы… – по-взрослому отвечает парнишка. – Мы – интернатовские.

      – Это я уже заметил, – сказал Иван Христофорович и грустно усмехнулся. И после паузы добавил. – Думаю, что приехали сюда без разрешения старших… Или я не прав?

      Девочка, настороженно и подозрительно посмотрев на Ивана Христофоровича, спросила:

      – Дяденька, вы – милиционер?

      Иван Христофорович, увидев, что дети крепко взялись за руки, что худенькие тельца их напружинились, что дети готовы дать дёру, поспешил успокоить.

      – Что ты, Машенька, – ласково сказал он, – я – не милиционер и никогда, слава Богу, им не был, – детское напряжение тотчас же спало, и они расслабились. – Однако убегать все равно нехорошо… без спросу…

      Машенька опустила свои голубенькие и круглые глазки вниз. Она тихо сказала:

      – Это – я… Очень-очень хотелось посмотреть… Серегу и уговорила сбегать… Он не хотел… Говорил, что бить будут…

      – Девочка, что ты говоришь?! – лицо Ивана Христофоровича побледнело.

      Брат незаметно дернул сестричку за рукав, давая той понять, чтобы держала язык за зубами.

      – Сережа, – спросил он парня, – действительно, бьют?

      Парнишка, нехотя, ответил:

      – Бывает… Иногда…

      Иван Христофорович испытал настоящий шок. Он за всю свою долгую жизнь детей своих пальцем не тронул. Впрочем, чужих – тем более. Прожив столько лет, он не мог себе даже представить, как можно поднимать руку на беззащитных, тем более, на таких обездоленных? Пусть и не ангелы, но бить…

      Иван Христофорович несколько минут переваривал полученную информацию. Она сильно ранила его сердце, проникла глубокой болью в душу. Поэтому он молчал несколько минут. И лишь потом спросил:

      – Хотите, дети, прокатиться с горки?

СКАЧАТЬ