Сущность зла. Лука Д'Андреа

Чтение книги онлайн.

      – Что такое Шукринне? – спросил я Кристофа.

      – Вершины Ортлеса можно достигнуть разными путями, – ответил врач с потемневшим лицом. – Проще всего обычным путем по северному склону, хотя подъем нешуточный, нужна тренировка, но ведь на ледник и не сунешься, если ты не подготовлен, правда?

      – Как-то раз мы вытащили оттуда парня во вьетнамках, – весело проговорил Измаил, вклинившись в нашу беседу.

      – Во вьетнамках?

      – На высоте три тысячи метров, – подмигнул он, – люди ведут себя странно, разве нет?

      Я не мог не согласиться.

      Кристоф объяснял дальше.

      – Шукринне – самый скверный путь. Скалы хрупкие, некоторые – под углом в пятьдесят пять градусов, а что до льда… никогда не знаешь, чего от него ожидать. Гиблое место даже для самых опытных альпинистов. Папа Карло сказал, что туристка провалилась в трещину – дело плохо.

      – Почему?

      – Потому, что она могла сломать ногу. Или обе ноги. Может, и кости таза. Удариться головой. В трещине ледника дно скверное, покрыто водой. Будто… – Кристоф задумался, подыскивая сравнение. – Будто попадаешь в бокал с гранитой[17].

      – Вот уж позабавимся, в самом деле, – заметил Измаил, улыбаясь в камеру своей неподражаемой улыбкой: то ли потерявшийся щенок, то ли дерзкий мальчишка.

      Еще одно правило спасателей. Трудностей не бывает. Никогда. Ибо, как говорит Моисей Плонер, «трудно только то, чего не умеешь делать». Иными словами: если тебе трудно, оставайся дома.

      Я подумал, что туристке из Германии было бы не вредно последовать правилу Моисея. Мне и в голову не пришло, что для меня тоже писано это проклятое правило.

      Через семь минут ЭК-135 барражировал над белым склоном Ортлеса. До того дня я ни разу не видел ледника, и он показался мне великолепным.

      Через короткое время все изменится.

      Моисей распахнул дверцу, и меня настиг порыв ледяного ветра.

      – Вот она.

      Я попытался поймать в объектив точку, на которую показывал начальник Спасательной службы Доломитовых Альп.

      – Видишь трещину? Туристка там.

      Я не мог понять, почему Моисей так уверен, что это та самая трещина. В том направлении их виднелось по меньшей мере три или четыре.

      ЭК-135 вибрировал, будто миксер. Вертолет опустился на несколько сотен метров, когда в объектив «Сони» попали знаки, которые сразу разглядел Моисей. Цепочка следов на снегу, внезапно оборвавшаяся.

      ЭК-135 завис.

      – Ребята, мы не приземляемся: никак невозможно, – заявил Измаил.

      Я застыл, разинув рот.

      Измаил был не просто пилотом. Он был святым покровителем всех пилотов, когда-либо садившихся за штурвал вертолета. На кадрах, отснятых Майком, я видел, как он приземлялся («парковался», как он любил говорить) на вершинах величиной с яблоко; седлал воздушные течения, с какими не справился бы и Красный Барон[18], и проводил ЭК-135 так близко от стены, что казалось, будто лопасти переломаются с минуты СКАЧАТЬ