Мудрая змея Матильды Кшесинской. Елена Арсеньева

Чтение книги онлайн.

      – Так он старый, если говорит об отставке! – разочарованно протянула Маля.

      – Старый? – возмутилась Юлия. – Да он всего на три года старше меня!

      – Значит, ему двадцать три, – быстренько подсчитала Маля. – Тогда он выйдет в отставку не скоро.

      – Честно говоря, я не спешу замуж, – усмехнулась Юлия. – Мне гораздо больше нравится танцевать, быть свободной и проводить время с влюбленным мужчиной, который оплачивает мои наряды и дарит милые безделушки. А с замужеством и детьми можно подождать.

      – Как, ты не хочешь иметь детей? – ужаснулась Маля. – Но наша маман…

      – Я обожаю маман, но тринадцать детей иметь не хочу, – покачала головой Юлия. – Нет-нет, пусть их лучше не будет вообще!

      – А у меня будет много детей! – с воодушевлением сказала Маля.

      – И много мужей? – хихикнула сестра.

      – Нет, я не хочу много мужчин! Хочу замуж, венчаться в Исаакиевском соборе и чтобы сразу много детей!

      – Прямо сразу? – передразнила ее сестра. – И сразу много? А как же балет? А поклонники?

      Маля растерялась.

      Еще бы. В то время она действительно не представляла, как все это совместить. Пройдет совсем немного времени, и она об этом узнает. Но тот разговор с сестрой не забудется – он подготовит ее и к мгновенной капитуляции перед цесаревичем, и к частой смене любовников, он же научит ее быть жестокой с теми, кто ее любит…

      Впрочем, это всего лишь один из примеров нашей с ней доверительной болтовни.

      Иногда М. К. с князем Андреем Владимировичем принимались мечтать, что ей непременно следует сесть за книгу воспоминаний. Эти мечты очень воодушевляли Андрея Владимировича, он оживлялся, набрасывал заметки – о чем следует написать его жене…

      А она исподтишка бросала на меня взгляды, и только мы с ней знали, что в этой парадной книге, которая виделась Андрею Владимировичу, не будет места озорству и забавным непристойностям, о которых знала я одна. Тогда я давала себе слово, что когда-нибудь непременно напишу совсем другую книгу о ней. Это будет ее книга – я просто запишу ее воспоминания. Конечно, не от первого лица, конечно, не указывая имени – только инициалы. Разве что иногда я буду называть ее так, как звали только самые близкие, – Маля.

      Наверное, кто-то сочтет, что белоснежную мраморную статую я обливаю алой кровью или пачкаю черной смолой, но не сомневаюсь, что, когда книга будет закончена, она – М.К., Маля – прочтет эти страницы с удовольствием, а иногда, может быть, и прольет над моей рукописью слезу умиления.