Воскресенье, понедельник, вторник…. Сергей Черепанов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ не спешить, а Яша ускоряет шаги… Раз в месяц Яша приходит домой поздно.

      – Ну что, – спрашивает Соня, – как прошло?

      – А—а… – говорит Яша, – кукольная комедия. Не о чем говорить. Болтуны…

      Слова эти ронялись без особых эмоций, и я не задумывался о том, почему Яша каждый месяц ходит в кукольный театр на одно и то же представление, ходит без удовольствия и рассказывать не любит. И меня мама водила, и мне эти волки—зайцы не понравились. Но я бы назвал спектакль иначе – не «Болтуны», а «Пискуны», – потому что и зайцы и волки пищали истеричными женскими голосами, как тот несчастный кот-в-сапогах, которого играла толстая тетка с усами, и всем было видно, что кот – тетка, толстая, немолодая, писклявая.

      Яше рассказывать не хотелось, но Соня требовала. И он говорил, говорил, Соня подливала, возмущение росло, мелькали какие—то «Галины, Полины, Сегуты». Волки, зайцы. И выскочка Шкловер сверкал кощеевым глазом – вузовским значком. (А Яша такого значка не имел.) И дикт вибрировал, бубнил, навевая сон…

      Повзрослев, я узнал, что речь шла совсем не о кукольном театре, а о заседании парткома. Яков Исакович Бедеров и в партийных рядах ниже члена бюро не опускался и в министерстве, и в артели инвалидов, а в Чкалове дошел до зам. парторга ЦК ВКП (б) и этого было вполне достаточно, чтобы объяснить, почему места отправления религиозных культов он обходил десятой дорогой, и мимо здания бывшей синагоги, а тогда – Центрального театра кукол им. В. И. Ленина (что на углу Рогнединской и Шота Руставели) дедушка проходил, отворачиваясь и ускоряя шаги…

      Дуся, дворничиха, ходила в церковь. Каждое воскресенье, с утра, надевала белый платочек и уходила.

      – Молиться ходит, – сказала Надька, – Знаешь кому?

      Я не знал. И не знал, что значит «молиться».

      – Бога просит, – сказала Соня. – Сама споила, а теперь бегает.

      Не думаю, чтобы я что-нибудь понял. Бог..? Кто его знает… Где-то в глубине мелькала золотая рыбка. А Надька говорила – на небе живет… Но бегать куда-то, просить кого-то… Во-первых, можно самому накопить, или выстрогать. А во-вторых, что я, попрошайка что ли какой-то?!

      У бабушки к нему – свое отношение. «Хорошо… – говорит она, – Покажите мне его! Не можете? – Соня знала, что говорит. – Не можете… Прячется от людей… Конечно, такое допустить! Я понимаю, война. А Володю за что? Конь убивает человека. Не волк, не лев, а лошадь. Нет, хуже – лошенок-жеребёнок убивает ребёнка. Где такое видано? За какие грехи? Что он видел в 12 лет?»!

      Нет, ни в какую церковь Соня никогда не ходила. И детей воспитала так. И хотя мне, уходящему на экзамен, вдогонку шептала «Шма Исроэл…» – на моё любопытство отмахивалась: «А-а, это по цыгански.» И продолжать не хотела. Вот и Яша никогда Его не упоминал, не божился, а вместо молитвы лизнет большой палец у запястья (то самое место, куда Соне торговки капают сметану на пробу) – лизнет и другой ладонью сотрет, и так трижды, объясняя, «что так бабушка СКАЧАТЬ