Тайна Анри Пика. Давид Фонкинос

Чтение книги онлайн.

      Несколько лет спустя, в 1984 году, автор «Аборта» покончил с собой в Болиносе, штат Калифорния. Мы еще вернемся к биографии Бротигана и обстоятельствам, толкнувшим его на самоубийство, но сейчас давайте обратимся к этой библиотеке, порожденной его вдохновенной фантазией. Дело в том, что в начале 1990-х годов его идея воплотилась в жизнь. В память о писателе один страстный любитель чтения создал-таки «библиотеку отвергнутых книг». Таким образом, «Brautigan Library», где принимают книги, не нашедшие издателя, начала свое существование в Соединенных Штатах. В наши дни библиотека покинула страну, переехав в Канаду, а именно в Ванкувер[3]. Инициатива этого поклонника наверняка растрогала бы Бротигана, хотя… кому ведомы чувства усопших?! Информация о создании необычной библиотеки широко распространилась благодаря многочисленным газетным статьям; заговорили об этом и во Франции. И вот один библиотекарь, живший в бретонском городке Крозоне, решил основать нечто подобное. В октябре 1992 года он создал французский аналог библиотеки отвергнутых авторов.

      Жан-Пьер Гурвек чрезвычайно гордился маленьким плакатиком, висевшим у входа в его библиотеку. Это был афоризм Чорана, звучавший насмешкой для человека, практически никогда не покидавшего родимую Бретань:

      Он был из тех, кто любит свою провинцию больше, чем страну, хотя это далеко не всегда превращает людей в оголтелых националистов. Правда, его внешность как будто свидетельствовала именно об этом: долговязая, сухощавая фигура, шея, изборожденная вздутыми венами, багровое лицо, – на первый взгляд, эти признаки обличали холерический темперамент их обладателя. Глубокое заблуждение! Гурвек был человеком вдумчивым и мудрым, умевшим прозревать в словах и смысл, и предназначение. Стоило провести в его обществе несколько минут, как первое, обманчивое впечатление бесследно исчезало: в нем явственно чувствовалась личность со стройным, упорядоченным образом мыслей.

      Именно он изменил систему расстановки книг на стеллажах городской библиотеки, дабы уделить место, в самой глубине помещения, обездоленным рукописям, нуждавшимся в приюте. Эта пертурбация напомнила ему одну фразу Хорхе Луиса Борхеса: «Брать книгу из книжного шкафа и ставить ее на место – значит утомлять полки». Сегодня они, верно, совсем измучены, с улыбкой думал Гурвек. То был юмор эрудита, более того, эрудита одинокого. Таковым он себя ощущал, и это было не слишком далеко от истины. Гурвек всегда отличался крайней нелюдимостью, редко смеялся над тем, что смешило его земляков, но умел заставить себя выслушивать их шуточки. Более того, время от времени он заходил выпить пива в бистро на дальнем конце улицы, болтал с посетителями о том о сем (в общем-то, ни о чем, думал он), а в некоторые дни этого бурного общения с земляками мог даже перекинуться с ними в картишки. Его мало заботило, что он выглядит при этом таким же «свойским парнем», как окружающие.