Зачем звезда герою. Приговорённый к подвигу. Николай Гайдук

Чтение книги онлайн.

      Белоцерковский отодвинул пепельницу, доверху заряженную гильзами отстрелянных окурков.

      – Ну, всё. Ступайте.

      Подслеповато моргая и чуть прихрамывая, – тросточка осталась в больнице – Стародубцев поплёлся по длинному бетонному коридору, тускло освещённому одною пыльной лампочкой. И вдруг остановившись, он расхохотался, запрокинув голову, – эхо загуляло по углам.

      – В чём дело? – тревожно спросил лейтенант за спиной. – Сынок! Ха-ха! Дак ты бы видел, как он перепугался. – Кто? Полковник?

      – Да нет. Метёлка эта новая. Бударкович, мать его…

      Он подумал, я и, правда, руки буду марать об его, об этот – афедрон. Ха-ха…

      – Афедрон? А это что такое?

      – Задницу так в старину называли, сынок. А теперь называется ж…

      Лейтенант, ухмыляясь, остановился у железной двери, зловеще зазвякал ключами.

      – Не знаю, что там было, – сказал с лёгким сочувствием, – а посидеть придётся.

      – Сидеть – не лежать. Надоело в больничке, все бока отвалял. А главное, что это… – Солдатеич пощёлкал пальцами, подыскивая нужные слова. – Обстановка прояснилась на передовой. Хотя, конечно, в этой новой обстановке мало хорошего, но это всё же лучше, чем неизвестность. Да, сынок?

      – Да уж чего хорошего…

      – И это тоже верно. А что там, на Москве, слыхать? Какие новости? Долго этот флаг болтаться будет над страной? Серо-буро-малиновый с прокисью.

      – Что? Не нравится?

      – Нет. Я бы снял его к чёрту! – разоткровенничался арестант. – Я, сынок, уже снимал. Было дело в сорок пятом. Над Рейхстагом.

      Прежде чем двери закрыть на замок, лейтенант негромко посоветовал:

      – Батя, только ты про знамя больше никому не говори. А то сильно долго тут гостить придётся.

      – Да-а, гостиница у вас не ахти какая, – согласился арестант, оглядывая мрачные стены, кое-где отмеченные росчерком землетрясения. – Но всё же это не Бухенвальд. Не Освенцим. Переживу как-нибудь. Только ты бы, сынок, подсобил мне рекогносцировку навести.

      – Это как же я смогу? Чем подсоблю?

      – Ну, дал бы мне газетки почитать, ночку скоротать. – Солдатеич кулаком постучал по стене каземата. – У меня клаустрофобия, сынок. Тошно мне в таком вот в замкнутом пространстве. Так что ты бы уважил.

      – Хорошо. Попробую. Но это нарушение.

      – Дак всё теперь нарушилось. Страну свалили с ног. – Ни говори, отец. Такая буча.

      В газетах, какие достались ему, было много шелухи и пустопорожней болтовни. Ворох газет представлялся похожим на большую навозную кучу, в которой иногда встречалось жемчужное зерно.

      «Вам, господа, нужны великие потрясения, а нам нужна великая Россия» – читал Стародубцев слова Столыпина, сказанные в начале ХХ века. Интересно, а когда же начались эти потрясения души? Первая глубокая трещина – как после динамита под скалой – в душе СКАЧАТЬ