Зачем звезда герою. Приговорённый к подвигу. Николай Гайдук

Чтение книги онлайн.

      – От Советского информбюро! – провозгласил он, как Левитан о победе над фашистской Германией. – Ромашки спрятались, поникли лютики! Одной заботой меньше! Баба с возу – кобыле легче! Вот теперь я к жене – с чистой совестью! Никогда теперь не буду изменять! Ха-ха!

      Жену себе он выбрать постарался – от природы тихую, покорную, с детских лет затурканную. Жена воспринимала Купидоныча таким, каков он есть – восприятие мудрых. Главное, что был он мужиком хозяйственным, работящим, всегда заботился о доме, о семье. Ну, а то, что налево любил заворачивать – почти что у всех мужиков походка такая.

      Первые годы после войны Рукосталь порывался уехать в Калерию, «на Валаам, грехи замаливать». Но потом передумал.

      – Как я брошу тебя, Гомоюн? – говорил он, сам себе удивляясь. – Ты же без меня загинешь на фиг.

      Да, человек он был преданный. Стародубцев когда-то на фронте прикрыл его, от верной смерти спас, вот откуда была эта преданность. Вот почему они вместе приехали в эти края. Дома свои вместе построили, помогая друг другу. И все праздники вместе встречали, все трудности вместе превозмогали. И вдруг он запропал куда-то. Странно.

      Глава тринадцатая. Пропала держава

      В застиранном, пожульканом, некогда белом халате, накинутом на широкие плечи, в больничных стоптанных шлёпанцах, небритый, как ёжик, нечёсаный – Рукосталь был почти не узнаваем. От него пахло свежестью осенней улицы, ядрёным табаком и еле уловимым выхлопом от выпивки – от самогонки, хитроумно выгнанной из пулемёта, приспособленного под это поганое дело.

      В четырёхпалой руке посетителя болталась необъятная чёрная авоська, похожая на кусок от футбольной сетки, в которой были гостинцы: полосато-зелёный мячик-арбуз, банка соку и что-то ещё.

      Присев на край постели, ржаво заскрипевшей, Рукосталь бегло осмотрел палату.

      – Кордоны кругом, – заворчал. – Идёшь, как за линию фронта.

      – Это ещё Доли нет, а то бы не прошёл. – Ну, да. Ей же взятку на лапу не дашь.

      – Что? Как ты сказал? Ты про Вятку или про кого?

      – Да, про это самое. Мы же ребята вятские, ребята хватские. – Купидоныч вяло усмехнулся, а потом угрюмо завиноватился: – Раньше навестить никак не мог. Дела.

      – Всё стрелы мечешь? – подъелдыкнул Стародубцев. – Какие на фиг стрелы? Давно уж отметал. Я же рассказывал…

      Левое ухо у Солдатеича, войною посеченное с верхнего краю, в последнее время частенько свербело.

      – Все как сговорились, – пробухтел он, царапая ухо. – Рассохин умотал, ты тоже.

      – Времечко такое, Гомоюн.

      – А какое «такое»? Да, кстати! – вспомнил Стародубцев. – Твои часы трофейные идут?

      – Сломались, бляха-муха. Столько лет исправно шли. И вдруг…

      – И мои остановились. Как это понять?

      – А вот так и понимай: СКАЧАТЬ