Святая Грусть. Николай Гайдук

Чтение книги онлайн.

      – Пусть погорит ишо. Как-никак сам царь просил помаячить кораблю заморскому.

      – Помаячь… А на ём-то припрётся палач, на корабеле том.

      – А тебе откуда знать?

      Вся слобода об том шумит.

      Ну, так оно или не так, наше дело телячье: промычал и в закут, – Горилампий вздохнул, поднимаясь и опять потирая затылок: – Башка болит чегой-то. Как будто камнем по затылку вдарили.

      Курил бы ты поменьше, Горилампушка, вот и полегчало бы, может.

      Подохну – полегчает, – бухнул старик, закуривая.

      Оно, конечно… Фу, закоптил! – Смотрилиха двумя руками стала отбиваться от синевато-зеленых облаков. Закашлялась. Пошла на улицу, ругая старика за дурной самосад: – Это что ж такое? Это же не самосад. Самоад какой-то. Сам себя в ад загонят.

      Смотрилиха взяла корыто, грязное бельё.

      Туман парусиной прилип за избушкой на краю обрывистого мола. Зелёная слизь подсыхает на валунах-волноломах, подраздетых ночным разбойником – отливом.

      Забыв, зачем пришла сюда, поставив корыто на камни, Смотрилиха стоит, блаженно улыбается, наблюдая, как вода просветляется с каждой минутой: песок, поднятый бурей, высеивается на дно; последняя волна теряет силу вдалеке – шатается, седыми лохмами трясёт и жалобно постанывает, обнимая громадные волноломы, целуя покатые лбы и поглаживая тёмно-зелёные волосы водорослей.

      На горизонте – на самой кромке моря – обозначился корабль. Размером с муху, если не меньше.

      Горилампыч! – крикнула старуха, оборачиваясь.

      Вижу! – отмахнулся он в раскрытое окошко. – Стирай свои порточки зас… и не лезь не в своё дело!

      Ты што? Взбесился? – Никогда она его таким не видела. И матерков не слышала. – Порточки-то, глянь-ка, твои. Может, сам постираш?

      Смотритель нахмурился.

      – Тебе бы так елдыкнули камнем по калгану, посмотрел бы я, как ты взбесисся, – проворчал он, складывая раздвижную «позорную» трубу (стыдно было, позорно за своё сквернословие).

      Огонь маяка уж давно был не нужен – день разгорался. Но Горилампушка настырно палил керосин: что-то хотел доказать и себе, и тем оглоедам, которые по «калгану» ударили. «Думают, всё, мол, напужался дедушка, век не станет зажигать маяк. А вот хрен вам да ещё маленько. Теперь весь день палить буду нарочно!»

      Он дождался, когда плечистая фигура корабля подрастёт на горизонте. И только после этого маяк зажмурил свой бессонный глаз.

      – Не серчай, – повинился он, подходя к старухе. – Башку-то мне и правда камнем проломили ночью…

      Смотрилиха всполошилась:

      – Кто? Где?

      – Вертопрахи какие-то… Вот, погляди…

      – О, Господи! А что же ты молчал?

      – Да не хотел расстраивать.

      – Дак, может, надо какой компресс?

      – Ничего не надо. Не егози. СКАЧАТЬ