Цъя. Надежда Никитченко

Чтение книги онлайн.

      Цъя

      Черные маслянистые капли дождя стекали по стеклу. Она выставила из-под козырька остановки маленькое жестяное ведерко и съежилась обратно под полиэтилен. Маленькая, сутулая, грязная – зверек с остатками разума. На стене остановки пестрели обрывки плаката: улыбающаяся белокурая женщина держит в руках белую чашку с черной густой жидкостью и втягивает носом белые струйки нарисованного аромата.

      Дождь кончился. Цъя взяла ведерко и поднесла к носу, поглядывая на плакат. Сморщила нос и показала женщине с плаката язык. Потом аккуратно слила воду из-под маслянистой черной жижи в ковшик и поставила на переносной примус. Вода была желтоватой, имел маслянистый привкус, но это была вода. Оставив ковшик, Цъя подошла к разбитому киоску. Тот, кто его разбил, сделал это не ради добычи, а ради баловства. Она взяла белую пачку с красным знаком на картонке, зубами сорвала защитную пленку. Внутри плотно лежали хрупкие белые палочки. Она подошла к закипевшей воде и раскрошила одну из них в ковшик. Потом выключила примус, перелила жидкость в щербатую чашку. Понюхала. Пахло мерзко. Она еще раз показала язык женщине на плакате и начала мелкими глотками пить горячую воду с табаком.

      Земля чуть дрогнула, ее зубы клацнули о край чашки. Асфальт перед остановкой покрылся мелкими трещинами, вспучился и выпустил острый ножевидный лист. Цъя отставила чашку и присмотрелась. За первым листом потянулся второй, потом третий. Прямо у нее на глазах из асфальта вытянулся жестяной цветок. Поднявшись на суставчатой ножке, цветок раскрыл бутон, в воздухе запахло газом. Цъя хмыкнула, полезла в киоск, достала зажигалку. Аккуратно подошла к цветку и высекла искру. Цветок оделся синим венчиком пламени. Цъя удовлетворенно хмыкнула и вернулась на остановку допивать табачай.

      Слева в зарослях бамбуковых антенн послышался характерный скрип осей. Цъя медленно, стараясь не совершать резких движений, огляделась вокруг. Недалеко лежала перепутанная бухта толстых высоковольтных кабелей. Цъя ехидно глянула в сторону вероятного противника и начала медленными тягучими движениями перемещаться так, чтобы между ней и антеннами оказались кабели. С карниза на голову шлепнулась жирная черная капля, но Цъя не обратила на нее внимания. Капля медленно стекла по виску, пока не добралась до шеи и не скрылась под полиэтиленовым балахоном. Дойдя до намеченной точки, Цъя остановилась и выпрямилась в полный рост. В антеннах зафыркало. Она подобрала обломок асфальта и бросила его в заросли. Потом пронзительно свистнула.

      Послышалось ворчание и треск. Цъя нетерпеливо почесала шею, по которой стекла капля, размазав нефть по коже, и нарочно громко рыгнула. Из зарослей вылетел, скрипя колесами, ржавый хищник. Тут кабели, как змеи, взвились вверх, стиснув ржавую стальную тушу. Цъя отскочила за ближайший столб, чтоб не получить случайно по шее. Кабели, тем временем, раздирали хищника на запчасти. Уже оторвали бампер, и теперь жадно присосались к аккумулятору. Хищник жалобно скулил, но вскоре заглох. Кабели, напитавшись, тоже затихли. Цъя, убедившись, что противники не двигаются, подошла к ним. Заднее сиденье хищника было обтянуто добротной, почти не попорченной, кожей. Цъя вытащила нож и как могла аккуратно срезала обшивку с сидения. Приближалась зима, а в целлофане зимой очень холодно. Срезав обшивку, она поковырялась немного в бардачке, вытащила оттуда зажигалку без газа, покрутила немного колесико и отбросила в сторону. Какие-то бумажки, книжки и кассеты она глумливо скормила жестяному цветку.

      На запах горелой бумаги прилетели жужелицы. Вскоре воздух наполнился гудением. Они кружились вокруг цветка, стараясь заполнить резервуары еще не выгоревшим газом. Цъя осторожно подошла. Жужелицы не обратили на нее внимания. Цъя подобрала с пола камешек и попробовала попасть по жужелице, но их движения были слишком порывисты и непредсказуемы. Тогда Цъя взяла палку и, поймав момент, толкнула зазевавшуюся жужелицу в то место, где лепестки цветка из синего переходят в оранжевое. Жужелица вспыхнула и черной оболочкой упала на асфальт. Цъя палочкой пододвинула ее к себе. Остальные как будто и не заметили пропажи. Цъя обтерла от копоти поджаренную жужелицу и, отломив ножку, откусила кусочек. Это была вкусная жужелица. Покончив с первой, Цъя пошла добывать вторую. Съев вторую, она почувствовала, что больше не может.

      Под козырьком остановки ждал табачный чай. Она допила остывшую жижу. Подумав, что заготовить жужелиц было бы неплохо, ведь приближается зима, она методично поджарила всех прилетевших и насколько могла аккуратно сложила их на остановке.

      Сытая и довольная, она поплясала немного на оторванной крыше хищника, радуясь гулкому звуку и посыпая себя пеплом сожженных документов и плаката с улыбающейся женщиной.

      Умаявшись после танца, она присела на остановке. Подташнивало – вторая жужелица была лишней. Наконец вырвало ядовито-зелеными кусочками. Вытерев рот, она отдышалась, и, решив, что это плохое место и плохие жужелицы, взвалила на плечо примус, и пошла по шоссе туда, где хищник проторил колею в лесу антенн.