Банька по-чёрному. Бар-мицва. Банька по-чёрному. Рубеж.. Михаил Васильевич Федотов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ речь. Во двор с грохотом въехал русский танк. Исаак засмеялся и сказал: «Все позади, мы остались живы! Нас освободили! Можешь спать».

      Я не знаю, сколько времени прошло, час или два, но я снова проснулся, потому что женщина рядом с нами громко сказала: «Наши снова отступают!» Мы все трое – Исаак, грузин и я выбежали из щели на улицу. Мимо шла полуторка с нашими солдатами. Грузин побежал первым, ухватился и солдаты втащили его в кузов. Потом они подали руку Исааку, и он тоже оказался в кузове. Очередь была за мной. Я все-таки был намного ниже Исаака ростом: я догнал полуторку, прыгнул, схватился одной рукой, но вторая рука сорвалась! Исаак схватил меня за руку и вот в этом месте я хочу закончить мой рассказ.

      Потому что сейчас они уедут в свою жизнь, а я упаду на землю и останусь в своей. Грузин не даст Исааку выпрыгнуть на ходу из машины, а я буду ждать их две недели, но наши войска уже не вернутся в Ростов. И между мною и Исааком будут пропасть и смерть. Потом я пойду бродяжничать по дорогам, и меня вместе с другими пленными захватят солдаты в немецких формах, и я снова буду сидеть в погребе и ждать допроса и расстрела. Солдаты в немецких формах – это партизанский отряд Супрунова, в котором я буду воевать два года, и у меня на глазах весь отряд целиком погибнет.

      Сейчас Исаак отпустит руку – и я останусь в жизни, где мне придется жить по документам моего умершего двоюродного брата, служить по этим документам в Балтфлоте, кончать по ним политехнический институт, и по ним же я сейчас работаю уборщиком в хасидской ешиве. Но Исаак еще держит мою руку, я – еще я, я – еще Монька Лернер, через два месяца меня ждет моя бар-мицва! А сейчас я вишу на борту армейского тягача!

      Время остановись! В этой машине уезжает мой брат. Я не хочу отпускать его руку.

      Банька по-черному

      Наша тель-авивская гостиница для новых эмигрантов занимает четыре этажа. На седьмом этаже, где живу я, всего две газовые плиты. И чтобы вечером разогреть себе консервы, иногда приходится ждать своей очереди по сорок минут. Впереди меня в очереди стоит с ковшиком старик Григорий Савельевич. Я и сам инженер-механик, но Григорий Савельевич был инженером старой школы и строил Днепрогэс. У него даже сохранились почетные грамоты. Ему восемьдесят два года, а его жене семьдесят пять. У них двое детей в Ришон-ле-Ционе, которые обещают их забрать. Пока их не забрали, они живут в нашей олимовской гостинице и стоят в общей очереди на кухне. Григорий Савельевич старше меня на восемнадцать лет, но себя я стариком не считаю, хоть, может быть, и пора. В Тель-Авиве я уже год и после курсов работаю помощником сантехника. Неплохо. Пока я торчу тут в гостинице, на жизнь мне хватает. Напротив меня по коридору живет молодая женщина из Ташкента Валя. Ей тридцать четыре года, а ребенку восемь с половиной. Она относится ко мне с уважением, потому что я нашел себе хорошую работу, а это не всем удается. СКАЧАТЬ