Рассказы. Владимир Ноллетов

Чтение книги онлайн.

      – Это постановление 8 апреля 1935 года было напечатано в газетах.

      – Во-первых, подпись Сталина под этим постановлением не стоит, во-вторых, о расстрелах там ни слова не сказано.

      – Вы же прекрасно знаете, что без Сталина ничего не делалось.

      – Жуков говорил, что многое делалось без его ведома.

      – Постановление, напечатанное в газетах – без его ведома? Это было невозможно. Про расстрелы… Да, прямо о расстрелах там не говорится. Только о применении «всех мер уголовного наказания». Поэтому судам и прокуратурам было позже разослано секретное – уже секретное – разъяснение Вышинского, что к таким мерам относится и расстрел. На проекте разъяснения Сталин написал «за» и расписался.

      – Это могли потом сфабриковать.

      – Как неубедительны ваши возражения! Неужели вы сами этого не чувствуете? Сам сталинский режим был преступен и бесчеловечен. Сколько невинно загубленных жизней, сломанных судеб! Уничтожались лучшие люди. Прошедщие ГУЛАГ вспоминают, что нигде не встречали столько высокообразованных, воспитанных, порядочных, духовно независимых людей, как там. Не было им места в той системе. – Он вновь встал и зашагал по остановке. – При Сталине могли посадить за что угодно. За дворянское происхождение, за опоздание на работу на несколько минут, за подобранные на поле колоски, за приверженность генетике, за хвалебный отзыв о зарубежной технике, за знакомство с иностранцами, за анекдот о Сталине, за то, что не донесли о таком анекдоте. – Он говорил взволнованно. Его пальцы нервно подрагивали. – Могли посадить «по подозрению в шпионаже». Это официальная формулировка. Вы только вдумайтесь! То есть официально признавалось, что человека могут осудить без доказательства его вины, только по подозрению. Неужели вы действительно хотите, чтобы это все вернулось? Как может не вызывать негодования такое попрание справедливости, здравого смысла, милосердия, всех человеческих норм? – Лысый окинул взглядом всех присутствующих. – Ну как? Как? – Он вопрошал со страдальческими нотками в голосе. – Это выше моего понимания!

      – Мужик, сядь, а? – пробасил Вадик. – Не мельтеши.

      Лысый сел. Порывистым движением зачем-то снял и снова надел очки. Помолчал. И заговорил снова.

      – Я вижу лишь одно объяснение. Сердца сталинистов так жаждут любить Сталина, что они остаются глухи к доводам рассудка. Скажут себе: «Все сфабриковано», и отметают проблему. И со спокойной совестью любят Сталина. И не хотят вдуматься, насколько смехотворно такое утверждение. Хорошо, пытки-то на следствиях – чудовищные пытки – вы же не будете отрицать?

      – И здесь нет доказательств, – покачал головой седой.

      – Как нет? – воскликнул лысый. Он хотел вскочить, но сдержался. – А шифротелеграмма тридцать девятого года за подписью Сталина? В ней он подтверждал, что пытать можно, что пытки разрешены с тридцать СКАЧАТЬ