Тайна пролива «Врата скорби». Том третий. Василий Лягоскин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и радующих своим холодом, которым несло из еще более глубоких бездн. (Еще один запрет – на исследование этих морозных глубин). Так что, никакой необходимости стоять вот так, и наблюдать за тем, как шторм постепенно теряет свою силу, у Витальки не было. Разве что порадоваться за отца, который, наверное, тоже сейчас ждет, когда можно будет продолжить путь. Порадоваться, потому что отец, Виталька Дуб-старший был жив. Пока. Это сын знал; чувствовал тем необъяснимым чувством, которое старая королева называла магией крови. И отец об этом рассказывал. Один раз. Виталька был тогда малышом, но свое предназначение в жизни уже вполне осознавал. И только кивнул, спрятав внутри себя горючие слезы, когда вождь сказал, потемнев лицом:

      – Все, Виталька – нет у тебя больше деда.

      Деда Дуб не помнил. Хотя предполагал, что он был копией отца. Точнее, конечно, наоборот. Как сам он был копией Дуба-старшего. И так – тридцать четыре раза подряд. Сам Виталька был тридцать пятым. И, надеялся, не последним.

      – Потому что, – потянулся он, разведя сильные руки так широко, словно хотел обнять все побережье, – «И жизнь хороша, и жить хорошо!».

      Это было уже девизом исключительно русов. У тех же еврогеев правила были совсем иными; на взгляд Витальки, совершенно гнусными. Очередного девиза на этот счет Дуб вспомнить не успел; так и застыл с разведенными руками. Потому что откуда-то донесся тревожный рокот барабана. У самого Витальки тоже был такой – на случай чрезвычайного происшествия, и необходимости общего сбора вождей. Но до сей поры молодой вождь старался даже взглядом избегать входа в ту пещеру, где хранился этот артефакт – чтобы не сглазить. На памяти Витальки этот барабан рокотал лишь раз – когда отец собирал племена на праздник исхода «Железного Капута». Но тогда артефакт русов гремел торжественно; теперь же далекий гром скорее плакал, предупреждал о грядущих неприятностях. Причем звал он к себе прямо сейчас, несмотря на не стихающие раскаты грома.

      Впрочем, потоки жгучей жидкости, сравнимой с пометом коров, с неба уже не лились, а капали; от них вполне можно было скрыться под зонтом. Булыжники, несколько кругов заставлявшие гору содрогаться, тоже не летали. А порывистый ветер, сейчас заменивший метавшиеся по просторам злые реки, и целые океаны воздуха, даже был приятен. После восьми кругов, проведенных в тесных пещерах. Так что Виталька был бы даже рад пробежаться до пещеры семи вождей – если бы не та самая тревога, рожденная стуком по выделанной коже барана, натянутой на полый обрубок дерева. Или не барана. Виталька однажды подслушал, как старая Бэйла утверждала, что эта кожа была содрана с животных иного мира. Или времени.

      Позади, за спиной, раздалось совсем не деликатное покашливание. Но и без него вождь знал, кто подошел почти бесшумно. Еще один хранитель традиций племени – Тракторист, строитель «Железного Капута».

      Старший Толька-Тракторист тоже вышел навстречу рокоту СКАЧАТЬ