Милосердие палача. Игорь Яковлевич Болгарин

Чтение книги онлайн.

      «Определенно толковый мужик. И надежный», – еще раз мелькнуло в голове полковника.

      – Ты, Степан, солдат бывший, а я бывший полковник. И в этом мы равны, что бывшие. Если дело все порушится, как думаешь жить-поживать, Степан? На какие денежки?

      – Да как… Только что на начальство наше надежда. Подмогнет.

      – Начальство само может оказаться хоть и живьем, да с одним сухарем. Оно и сейчас уже от чужой милости питается.

      – Это верно, Николай Григорьевич, вы наше дело понимаете. Тут одна дамочка, из горничных, шутила: «Турок, он тянет в закоулок, а грек прямо ведет на грех»… Чужбина!

      Денщик определенно все больше нравился Щукину.

      – Ну а вернуться нет мысли, Степан? В Горловку?

      Дроздовец долго и внимательно смотрел на Щукина. Он уже понимал, что за этим разговором скрывается очень важный, но непонятный пока для него особый смысл.

      – Мысль есть. Только, попервое, куда я в шахту без руки? Во-вторых, миловать меня не будут. У меня вся родня деревенская, ее продналогом да расстрелами краснюки повывели, я свою злость на милость сменить не могу. Они, полагаю, тоже. Потом, я у капитана Петерса не последний солдат был. Большевики – народ точный, все вызнают. И жалостью не балуются, серьезная публика. Что ж мне, вернуться – да в банду?

      – Верно мыслишь. Мне-то тем более возврата нет. Так что грозит нам, Степан, нищета на чужой земле, если сами дураками будем.

      Степан с большим интересом поглядывал теперь на Щукина из-под кустистых, суровых бровей.

      – Понимаешь, какое дело, Степан. Тут, в Стамбуле, я знаю много наших русских мерзавцев, которые нажились на чужой беде, пока мы, фронтовики, там рубились. Поэтому, думаю, не грех им немного поделиться. Как их найти, как их прижать – моя забота. Но мне нужен надежный помощник. И чтоб язык за зубами умел держать.

      Степан все прикинул. Глаза его посветлели, повеселели. Ай да полковник!

      – Неужто я, Николай Григорьевич, на разбойника выглядаю?

      – Малость «выглядаешь», Степан. А иначе о чем был бы разговор?

      – За искреннее слово спасибо. Что ж, дело неплохое. В самом деле, помирать на улице неохота. Милостыню просить – я уж прикидывал. Без одной руки я. А знаете, у них тут такой обычай: за воровство руку рубить. Вот и доказывай, что это от буденновской саблюки. И не подаст никто… плюнут!

      Замолк, словно бы решая спросить что-то важное, но ожидая первого слова от Щукина.

      – Доля твоя половинная, – тихо сказал Щукин. – Честная доля.

      Степан словно бы поперхнулся. Сказал совсем оттаявшим, потеплевшим голосом:

      – А вот за уважение – спасибо. Если хотели, ваше высокоблагородие, слугу иметь до гроба дней, то лучше бы не сказали. И не в том причина, что деньги… Деньги что… Уважение человеческое – вот что натуру переворачивает. Я, знаете, как дроздовцем оказался? Село мое – Государев Байрак – под Горловкой, СКАЧАТЬ